Барнаби Гримс - 3. Легион Мертвецов (СИ)

Сразу за сливом канализации было место, на которое я думал никогда больше мне не придётся ступить. Теперь, я догадывался, у меня оставался не такой большой выбор. Кладбище лежало между мной и пристанью Ривехизе - к которой, без сомнений, потрясённый и растерянный профессор грёб сейчас изо всех сил.

Я мог выбрать длинный кружной путь, обратно к Бельведер Миле и через склады Причалов Гатлинга, но я был тик-так парень - мокрый, оборванный и наполовину утопленный, но тем не менее. Я не выбираю кружных путей. Я иду короткими дорогами, и самая короткая вела через кладбище Аделаиды.

Я прошёл мимо чёрных перил, через ворота ограды, шагая меж тёмных молчаливых надгробий, когда некий звук заставил меня застыть на месте.

Это был звук тренькающего колокольчика ...

Глава 5

Потом снова, слабый, но безошибочно узнаваемый. Где-то на кладбище, цепь дёргала за надгробный колокол. Я стоял и вглядывался в жуткие ряды плит и мемориальных статуй, что тянулись, исчезая в тумане.

Колокол прозвонил снова.

Может какое-нибудь ночное животное - причальная крыса или дикая кошка - запуталось в цепи и просто дёргается, пытаясь освободиться. Альтернатива была слишком пугающа, чтобы её рассматривать.

Я ковылял, спотыкаясь через кладбище, всматриваясь в окружающие меня надгробия, отчаянно надеясь, что я был прав и это фальшивая тревога. Новые захоронения с цепочками и колокольчиками означали, что за ними будут присматривать в течении дней шести, в зависимости от оплаты. Поскольку колокольчик продолжал звякать, я всё ожидал, что вот-вот появится кладбищенский сторож с лопатой в руках из будки, к которой я стремительно приближался сквозь туман. Но, когда я уже оказался там, будка была пуста, и жаровня перед ней не зажжена и холодна, как камень.

Подняв глаза, я увидел многоквартирный дом Аделаиды, высящийся за дальнем краем кладбища. Единственный квадрат света на его тёмном фасаде отмечал комнаты Ады Гуссэйдж, единственные, что оставались заняты в доме.

Я дико задрожал, и сморщился, когда тупая боль в левой руке стала настойчивей. Волна тошноты накатила на меня и я перегнулся пополам, голова меж колен, ожидая, пока она схлынет. Кровь колотилась в висках, и я почувствовал внезапный жар и лихорадку - но болезненное чувство прошло.

Распрямившись, мой костюм Нептуна затрещал, как конная сбруя, я продолжал смотреть вглубь кладбища. Там, за клубящимся туманом, виднелись бесстрастные каменноликие ангелы на склепах и могильных плитах, их расправленные крылья казались странно угрожающими в лунном свете.

Я почувствовал головокружение, но интенсивная боль, вспыхнувшая в моей руке, вернула меня к реальности. Я должен был добраться до Ривехизе.

Колокол снова прозвонил, на этот раз ближе, и в этот момент я споткнулся, теряя равновесие, и врезался во влажную грязь травянистого холма, подводный шлем вырвался у меня из рук и укатился. Я согнулся от боли в раненой руке, полыхнувшей, как фосфорная спичка, и обнаружил, что мои ноги запутались в похоронном венке, чей великолепный букет засох в путаницу веток и почерневших цветочных головок. Отсыревшая лента тянулась по траве, золотыми буквами на малиновом - Нашему любимому боссу. Ушедшему, но не забытому. Парни с Отстойника. Слова плыли у меня в глазах.

С мычанием, я нырнул назад, и очередная волна тошноты ударила в меня. Морозная роса на траве была прекрасно прохладной и, прижав своё лихорадочное лицо к ней, я начал чувствовать себя немного лучше.

Но затем, колокольчик зазвенел прямо надо мной.

Повернув голову на бок, я приоткрыл один глаз. Серебристый лунный свет отражался на шесте, натянутая металлическая цепь одним концом цеплялась за медный колокол непрестанно качающийся туда и обратно. Я посмотрел наверх. Непостижимые глаза каменного ангела на надгробии встретились с моими, глядя на меня сверху. Лучи лунного света секли блестящий чёрный гранит, выбирая буквы, выгравированные на нём.

ЭДВИН "ОГНЕННАЯ ЧЕЛЮСТЬ" ОРУРК, прочитал я.

"Жестоко взятый из Мира на 52ом году жизни.

Могучий рыжий лев среди мужчин, Причалам не видать больше такого."

Колокольчик внезапно замолчал, и с ним, моё сердце казалось перестало биться. Никаких животных в цепи не запуталось. Цепь натянутой линией спускалась от колокольчика в землю, уходя вглубь футов на шесть или около того, к металлическому кольцу на пальце мёртвого Императора Причалов ...

Я лежал там, парализованный страхом, вжавшись лихорадочной головой в прохладную росу на траве. И затем я услышал это, почти незаметное на первый взгляд, слабое царапанье.

Пока я лежал там прислушиваясь, звуки становились громче, превращаясь в отвратительное скобление когтей. Внезапно, подо мной, земля начала подрагивать. С болезненным задушенным криком ужаса, я отпрянул когда травянистый дёрн обвалился, в дюймах от того места, где была прижата к траве моя голова.