Барон

Магический насос качал воду; куда уходила канализация, я пока не разобрался. Кладовая была забита едой, и, судя по большому столу в холле, хозяйка могла принимать и кормить десяток с лишним гостей одновременно. На втором этаже, где были комнаты гостей и хозяйки, было ещё дороже и богаче.

Но в спальне самой Дарины был разгром и опустение: она явно успела вывезти и продать большую часть вещей. Шкафы были распахнуты и пусты, стоял с открытой крышкой опустевший сундук, секретный сейф в стене тоже был открыт настежь и секретным уже не являлся. На стенах не хватало пяти картин, судя по пятнам и вбитым гвоздям.

Я прошёл на балкончик, выходивший на улицу. Уютное мягкое кресло, две плодоносящие небольшие сливы в специально выложенном мини-колодце, заполненном землёй. Шкаф с вином и другими напитками, которыми побрезговала хозяйка-воровка.

Да, воровка. Эдикт императора был ясен: участок, дом и всё его содержимое (недвижимое и движимое имущество) передавалось мне. Личные вещи? Нет, не слышал, не надо свои личные вещи держать в чужом доме.

Ясно, что изначально я не хотел выгонять её голой из дома, моё земное воспитание было против. Но любой местный аристократ сделал бы это с простолюдинкой. Она не была ни закупной, ни рабыней в отличие от слуг, я специально узнавал. Она была просто никто и жила в чужом доме милостью покойного любовника.

Когда я ехал сюда, у меня были разные мысли, в том числе и фривольного содержания, но «радушный» приём отбил охоту миндальничать с ней.

Спустившись вниз, я подошёл к связанной Дарине.

– А почему слуга назвал тебя леди? Ты простолюдинка, родилась в семье трактирщика. Знаешь, что бывает за присвоение аристократического титула? Сдать тебя страже императора?

– Откуда мне знать, что этот отбитый на голову раб ляпнет. Я так не представляюсь.

– Хитро, хитро! А как быть с ворованными вещами? Где драгоценности, где картины, где одежда твоя? Мне передали дом со всем содержимым.

– Это подарки и то, что я купила сама!

– Даже если бы тут лежал товар, например, торговой лавки, он стал бы мой. Есть эдикт императора. Не прикидывайся дурочкой, вчера его тебе зачитали.

– Большую часть вещей я продала до того, как мне его зачитали. И деньги в банке на моём личном счёте.

– Да ты богатая невеста.

– Думаю, проблем с замужеством не будет: я ещё хороша и воспитанна. То, что продала вчера, я отдам или скажу, кому продала. Простите за это, барон.

Веры ей нет, но, судя по всему, она что-то успела урвать. Повезло, что не всё продала. Обещает часть вернуть? Ну, пусть вернёт. Но к менталам её ещё раз сводить надо. И, если она соврёт и отдаст не всё, её будут судить. Скорее всего рабство. Хотя это не коронное преступление, и менталов надо будет ждать год-два, а может, и двадцать. И, судя по всему, она это знает.

– Бурхес, иди, запиши, что кому продала.

Старик поопытней меня в этом деле. Судя по скисшей мордашке пленницы, она и это поняла.

Далее я разбирался с рабами, с кухаркой и служанкой, тощей девчонкой лет пятнадцати. Всё просто. Ухаживать ей за домом! Оставил серебра на ведение хозяйства.

Та сразу включилась в дело:

– Барон, в кладовке много припасов, можно продать в трактиры. Пропадёт же!

– Сама сможешь? Тебе сколько лет-то?

– Пятнадцать. Сама не смогу, но мои родители могут.

– Ты почему стала рабыней, если есть родители? И почему вы у разных хозяев?

– Да родилась в семье рабов, а год назад меня хозяин продал, – пожала она плечами.

– Давай так: я даю тебе вольную, назначаю оклад десять серебра в месяц. И ты ухаживаешь за домом.

– Как же так! Я пять золотых стоила, меня же продать можно! – бормоча, бухнулась она мне в ноги.

– Не обеднею. Хотел сдавать дом, но передумал. Может, сам тут буду жить. Тем более академия магов рядом, а я планирую учиться.

– Всё будет в лучшем виде, только вы дядю Дрона не продавайте, его тут все боятся в округе.

– Дрон, иди сюда! Я твой новый владелец. Как попал в рабство? Я могу и тебя отпустить.

– Не можете, – вздохнул он. – Я коронный раб, убил сотника по злобе своей, это пожизненное рабство.

– Осадник, говоришь? – спросил Ригард. – А я тебя не знаю, хотя должен: моя сотня осадные машины охраняла. Сотник у нас был барон Морт.

– Молод ты ещё меня знать, а барона я помню молоденьким десятником, – усмехнулся, видно, вспоминая славные денёчки, великан. – Мне полсотни лет уже, и двадцать лет я раб. Где только не был, сейчас вот тут осел.

– Остаёшься тут, следишь за порядком. Никого не впускать. Поможешь этой, девчушке… как её? Ну, в общем, она не рабыня считай, а управляющая имением.

– Домик за приличную сумму можно сдать. Тебе оно надо – терять пару тысяч золотом?

– И то верно! – поддержала малышка. – Уилза я. Вы спрашивали, – засмущалась она.

– Что, реально две тысячи? – удивился я.

– Можно и три, как договоришься. Могу поискать среди магов. За долю малую, – добавил Бурхес.

– Ищи нормального, чтобы дом не спалил – и десятина твоя! Хотя это много. Двадцатая часть.

– Пятнадцатая?

– Уломал, ищи. Что там с имуществом?