Баронесса

— Нашёл идиотов! На книгу не действуют все эти штучки… Кстати, торопись. Времени у тебя остается не так уж много. Система магической защиты сейчас пытается распознать в вас двоих угрозу. Давно пора было её обновить и подпитать силой. Иначе говоря, у вас есть всего около десяти минут до того, как вас замуруют здесь на долгие десятилетия или просто передадут на суд властям.

При этих словах Грувер подкинул цилиндр вверх и начал отбивать чечётку, фальшиво гнусавя себе под нос. Дориан выругался и бросился куда-то вглубь.

— Ты не шутишь? — спросила я у беса.

— Неа, возможно, времени у вас и того меньше. Кто его знает, что могло поменяться за те последние тридцать семь лет, пять месяцев, две недели и один день, что я провел в полном одиночестве.

Он утер кружевным платочком слезу и вывернул шею настолько, насколько это было возможно, чтобы понаблюдать, как Дориан пытается наспех переписать на лист бумаги текст.

— Ксанелия, бросьте этого беса и помогите, переписывайте последние строки!

Я потянулась за острым карандашом и листом бумаги, которые прихватил откуда-то Дориан.

— Есть ещё один способ, — громко зашептал Грувер.

Я усердно переписывала закорючки, но всё же отвлеклась, заинтересованная его словами.

— Нужно всего лишь призвать меня к себе на службу. Именно сейчас, когда нет рядом моего непосредственного хозяина, который мог бы помешать этому, я чувствую в себе небывалую готовность сменить место службы. Я полон сил и энергии, бесконечно хорош собой и всегда готов поддержать интеллектуальную беседу.

— И в таком случае ты расскажешь всё, что прочел здесь? — я постучала кончиком карандаша по странице книги.

— Разумеется! — воскликнул Грувер, горя от нетерпения. Нет, он на самом деле сейчас сидел объятый пламенем.

— Ксанелия, прекратите заниматься чепухой! — яростно взревел Дориан и перевернул зеркало серебряной гладью вниз.

Я вернулась к прерванному занятию, но против воли прислушивалась к приглушенному шепоту Грувера.

— Нужно всего лишь привязать меня своей кровью и мысленно сформулировать приказ…

Я осторожно покосилась на графа, тот усердно покрывал лист загадочными знаками, исписав уже больше половины. Кажется, не следит за мной. Я что есть силы ткнула острым кончиком карандаша в нежную кожу запястья и, схватив зеркало, прижала руку к нему.

— Нет!

Поздно, граф, уже поздно!

— ВЫ! Вы самая несносная, взбалмошная, непредсказуемая и глупая девушка, что я встречал!

От злости графа даже немного начало потряхивать. Я же ничего ужасного не ощутила, если не считать мгновенной боли, как от ожога, на месте, где я проткнула кожу. Я осторожно перевернула зеркало, глядя на его поверхность. Оно было потемневшим.

— Допрыгались! Вы выпустили беса! Что вы сказали мысленно, отвечайте!

Дориан с силой сжал мой локоть.

— Что Грувер будет обязан служить мне до тех пор… пока смерть не разлучит нас, — закончила я едва слышно, съёживаясь под пронизывающим насквозь взглядом графа. Он ошалело посмотрел на меня и отшатнулся, подводя итог моим действиям:

— Идиотка.

— А вот я порекомендовал бы тебе быть вежливее, нахал!

На поверхности зеркала вновь нарисовалась ухмыляющаяся рожа Грувера.

— Ксанелия, душа моя… Это самая трогательная клятва и самый нежный приказ, который я когда-либо слышал… Я осыпал бы тебя розами, но они так банальны! Дарю…

Грувер набирал полные охапки голубых лотосов и кидал в моем направлении. Так необычно… И пусть они были всего лишь иллюзией, оставшейся по ту сторону зеркала, я была растрогана.

— Ааааа! — взревел Дориан, — прекращайте этот балаган!

— У вас всего пара минут, пора улепётывать отсюда. Кажется, я немного недооценил магическую силу… И совсем скоро здесь запахнет жареным!

Дориан колебался, но всего секунду. Затем схватил фолиант и вернул его на место, скомкал листы бумаги, затолкав их к себе в карман, и потащил меня к выходу. Я еле успела взяться за ручку зеркала. Мы неслись, как ошпаренные, по библиотеке, стараясь как можно быстрее добраться до окна, через которое сюда проникли. Грувер подбадривал нас, громогласно цитируя стихи:

Усталость забыта.
Колышется чад.
И снова копыта,
Как сердце, стучат.
И нет нам покоя, —
Гори, но живи!
Погоня, погоня,
Погоня, погоня
В горячей крови.

— Грувер, у нас нет копыт! — крикнула я.

— Извиняйте, сейчас подберу что-нибудь более подходящее случаю…

И через секунду завопил ещё громче:

Ты охотник — но я не дамся,
Ты погоня — но я есмь бег!

Вот и то самое окно! Поскорее бы отсюда убраться. Я слышала, как библиотеке, совсем недавно полнившейся тишиной, в глубине темных залов зарождались странные шорохи. Дориан шагнул в оконный проём с разгорающимся пламенем на ладони. Этот безумец творил мост едва ли на шаг впереди себя, благополучно перебрался на соседнее здание и нетерпеливо покрикивал на меня. Я же отчего-то медлила, обернулась назад и обомлела. Пол библиотеки, казалось, ожил и волной катился прямо ко мне.