Баронесса

— Ядрёна вошь! Полезай скорее в окно, — заголосил Грувер, — эти змеюки от тебя места живого не оставят!

Я пригляделась и признала, что он прав. Это были сотни, тысячи змеек, стремительно приближавшихся ко мне. Я затолкала рукоять зеркала за пояс штанов и взобралась на окно, слыша, как позади меня раздается разъяренное шипение. Я ступила ногой на карниз и приготовилась шагнуть на мост, как почувствовала прикосновение к спине. От испуга дёрнулась и едва не упала вниз, торопливо сделала пару мелких шажков вправо, оглядываясь. Из оконного проёма высовывалась треугольная голова огромной змеи с разинутой пастью. Её будто сдерживала невидимая стена и она не могла пробиться сквозь неё, яростно шипя и плюясь. Змеюку защита может и сдерживала, а вот её плевочки — нет. От одного плевка мост, созданный Дорианом, растаял в воздухе, а мне пришлось отступить ещё дальше вправо, держась подальше от змеи.

— Почему мы стоим? — раздался голос Грувера. Я перевела взгляд вниз, увидев, как он силится изо всех сил выглянуть за пределы зеркала. Можно сказать, ему это удалось отчасти, потому что следом он завопил:

— Ептить-колотить! — Грувер прижался лапками к обратной поверхности зеркала, — ох, увязла ты по самые бутончики! И я вместе с тобой…Знаешь ли ты, темноокая, чего я жажду и страшусь больше всего на свете? Вырваться из плена этого проклятого зеркала! За сотни лет службы я врос в него своей сущностью, и если ты упадешь с такой высоты, оно разобьётся. Каждый разбитый осколок отзовется ужасной агонией во всем моем несчастном тельце!

Он громко верещал и бешено вращал глазами, мешая мне сосредоточиться. Карниз под ногами уже не казался таким надежным. Внезапно истошный голос Грувера прервался странным шипением, доносящимся откуда-то сверху. Я подняла глаза и с изумлением увидела в отражении окон соседнего здания, как из центра крыши библиотеки вырывается столп зеленоватого света и сворачивается в спираль, каждый ее виток образовывал купол, спускающийся сплошной завесой.

— Совсем скоро ты окажешься под колпаком, — услужливо подсказал Грувер, — а твой болван-приятель может не пытаться воспользоваться силой на этой высоте. Колпак, опускаясь, нейтрализует магию, ха-ха. Тебе остается только прыгать, чем ниже, тем больше у тебя шансов.

— Ты сошел с ума! Я переломаю себе ноги! — возмутилась я.

— Не прыгнешь — тебя перережет пополам или в лучшем случае окажешься запертой внутри с оооочень нехорошим обвинением в краже артефактов, принадлежащих Королевству. Да-да, библиотека числится на балансе государства. Да прыгай же ты!

Грувер завопил еще истошнее, я уже ощущала макушкой головы жар спускающегося колпака. И я прыгнула, попутно отмечая, что Дориан успел спуститься с крыши и бежит в мою сторону. С его ладони сорвался большой серебристый шар и несется навстречу ко мне… слишком медленно. Я попыталась сформулировать заклинание, которое бы хоть немного смягчило падение, но оно упорно не шло в голову. Зажмурилась, ожидая сильного удара о землю, но вместо этого почувствовала, как меня подхватило сильным потоком и мягко затормозило, опустив на землю.

— Ксанелия! — подбежавший граф выглядел потрясённым, лицо было бледнее обычного, — оказывается, в нужный момент вы умеете сконцентрироваться. Я бы не успел вам на подмогу!

Я стояла ошарашенная, крепко сжимая в руке рукоять зеркала с заточенным в нем Грувером, не помня, когда успела выхватить его из-за пояса.

— Это не я. У меня бы сил не хватило, — пролепетала я.

— Кроме вас — больше некому, — заявил Дориан и схватил меня за руку, — а теперь пора бежать. Купол вот-вот опустится.

Граф рванул с места, утаскивая меня за собой под аплодисменты и квакающий смех Грувера. За спиной что-то громко ухнуло и раздался страшный рёв. Я оглянулась через плечо на бегу, увидев, как по ту сторону завесы купола медленно передвигается исполинская фигура.

— Грувер, а это ещё кто?

— О, это страж Библиотеки, — беззаботно отозвался бес, — активизируется в случае, если вы попытаетесь что-то умыкнуть из библиотеки.

— Но мы же ничего не крали, — задыхаясь, прокричала я.

— Как это ничего? А я что, пустое место? Хоть я уже и принадлежу тебе всем сердцем и душой, Исполин так не считает.

Дориан замедлился, вырывая из рук у меня зеркало:

— Бросим его здесь, и дело с концом!

— А как же текст на древне-сирнайском? Вы им владеете? — противилась я, крепко вцепившись в рукоять зеркала.

— Я найду выход. Иначе этот громила через пару минут найдет нас и сожмет наши головы, как тыквы, выжимая из них сок.

— О да, он такой — подал голос Грувер, противно хихикая.

— Послушай, Гру! Именно я сейчас твоя хозяйка, и в случае моей неудачи тебя опять вернут к пыльным фолиантам, которых рука живого человека коснется в лучшем случае лет так через пятьдесят.

Грувер прислушался.

— Ох да. Ты права. А мне жуть как не хочется томиться в одиночестве…

В воздухе над его головой парили ядовито-зелёные вопросительные знаки. Внезапно он довольно потёр лапки и хлопнул в ладоши.