Баронесса из ОГПУ

Трое парней примерно 15–16 лет и две девчонки на вид их же возраста на дальней от подъезда лавочке слушали советский кассетник на батарейках «Весна», который воспроизводил рок-н-ролл в исполнении модной в ГДР группы «Крайс». Когда Зоя Ивановна подошла к ним, один из ребят уменьшил звук и без того негромко играющего магнитофона.

– Извините, могу ли я спросить вас? – улыбнулась женщина одному из парней. Тот, выключив музыку, подчеркнуто любезно ответил:

– Вы хотите спросить всех или только меня одного?

Кто-то хохотнул, но вид красивой и строгой женщины, несмотря на ее улыбку, не вызвал у остальных желания поддержать шутку своего товарища.

– У вас во дворе вчера угнали автомобиль.

– У нас и человека вчера убили!..

– Причину смерти должно установить следствие. Утверждать такое преждевременно, – прервала парня с магнитофоном женщина и продолжила: – Скажите, пожалуйста, а никто из вас не видел, как вчера здесь машину угнали?

– Я видел, – опять отозвался словоохотливый парень. – Этих вчера тут не было. Они из соседнего двора. Принесли кассету послушать, последний концерт группы «Крайс». Вам она нравится?

– Хорошая группа. У меня сын недавно купил их последнюю пластинку, записанную в Чехословакии, – заставила вскинуть брови теперь уже всей честной компании Зоя Ивановна. – Ну, что, поговорим?

– А вы из полиции? – спросил и повернулся к ребятам собеседник. Те не преминули отреагировать:

– Ладно, Гус, увидимся вечером. Пошли мы.

– Нам действительно надо поговорить, – уже без улыбки повторила Зоя Ивановна.

– А удостоверение у вас есть, полицейское?

– Я из МГБ.

– О-о, – поскучнел вдруг парень, согнав с лица ухмылку. – Мне отец говорил, что МГБ – страшная организация.

– Ничего страшного в ней нет. МГБ защищает честных граждан и страну от врагов.

– И вы тоже?

– Давай сначала о деле поговорим?

– Ну, вчера мы – я, Мартин и Йозеф сидели вон на той лавочке и слушали магнитофон. А здесь, где мы сейчас, ну-у… вернее, вот сюда, подъехал серый «Трабант». Из него вышел мужчина… пожилого возраста и, пройдя мимо нас, вошел в подъезд. А вскоре из подъезда вышел другой мужчина, подошел к «Трабанту», завел его и уехал.

– Погоди, а как выглядел первый, который приехал?

– Во что одет?.. Он был в голубом джемпере и черных брюках. Такой… не толстый, но и не худой… Что?.. Какого роста? Высокий. А… вот еще – волосы у него крашеные, шатен. У меня мама парикмахер, я в этом кое-что понимаю. А второй дядя, который уехал на автомобиле, невысокий, нет, нормального роста, но полноватый, был одет в длинный серый плащ и шляпу. Лица я не разглядел.

– А вам не показалось странным, что на машине приехал один, а уехал на ней другой?

– Нет, так ведь иногда бывает, когда на одной машине ездят разные люди, ну-у, члены одной семьи, например.

– Гус, можно тебя так называть?

– Ага.

– С чего ты взял, что они из одной семьи?

– Да не знаю. Мужчина подошел, открыл машину, как свою, сел, завел и уехал. Я и подумал, либо друг, либо брат. Чего тут странного?

– Понятно. А еще машины были во дворе?

– Вон та, – указал пальцем парень на «Мерседес». – Она тут дня два стоит. Не знаю чья.

– Ладно, что потом?

– Вышел первый мужчина, оглядел двор, подскочил к нам, взволнованный, спрашивает – не видели, кто угнал его машину?! Мы удивились и рассказали то, что и вам. Он поинтересовался, где поблизости имеется таксофон, и ушел.

– Он быстро шел?

– Ну-у, да.

– А первый, который на машине уехал?

– Этот?.. Тоже быстро. Но… знаете, этот оступился, когда подходил к машине. Кажется, подвернул ногу. Вот – вспомнил! Нас тогда удивило, что он не выругался.

– А это обязательно – ругаться?

– Дело в том, что у нас перед подъездом залили бетоном площадку, чтобы потом выложить плиткой. Площадка выходит к тротуару, который немного выше ее. Теперь почти все, особенно не местные, там спотыкаются и всегда ругаются.

– Прямо все?

– Мужчины – все. Женщины – через одну. Этот ногу подвернул и не выругался. Мы даже предположили, что он – гей. Походка у него такая, знаете, когда стал прихрамывать, на женскую была чем-то похожа.

– Спасибо, Гус, ты очень помог, – поднялась с лавки Воскресенская, увидев выходившего из подъезда Пахомова. Тот махнул ей рукой и, споткнувшись о край выступающего тротуара, довольно громко чертыхнулся.

– Я ж вам говорил, – обрадовался Гус, – а вы не верили.

Шульц жил на окраине Берлина в маленьком флигеле. Владимир, подъехав к нему, заметил серый «Трабант», припаркованный тут же, и усмехнулся:

– Вот это мы вовремя подкатили. Эдуард Прокофьевич, вы, наверное, здесь выйдете, да? Я тогда отъеду немного, в сторонке поставлю «Волгу», чтобы не бросалась в глаза.

– Конечно, Володя, – ответил Пахомов и, повернувшись к Воскресенской, спросил: – Что, проверим вашу версию, Зоя Ивановна?

Когда они еще выезжали со двора Крафта, Зоя Ивановна попросила навестить сначала Шульца и, рассказав о беседе с Гусом, спросила Эдуарда Прокофьевича, удалось ли тому узнать что нового у соседей?