Баронесса из ОГПУ

– Немки – они хозяйственные, прижимистые, – усмехнулась Воскресенская. – Если можно за мужний плащ выручить деньги, его не станут выбрасывать, даже если это – улика!

– Надо же, – мотнул головой Эдуард Прокофьевич и улыбнулся жене. – А ты мою дачную куртку в прошлом году выкинула в мусорный бак.

– Не нравится, женись на немке, – тут же обиделась Зоя Климентьевна.

– Нет-нет, я ведь просто к слову сказал, – поспешил исправиться муж. – К тому же этот плащ не принадлежал ее покойному мужу. Она его взяла у Крафта с вешалки.

– Ох уж эти мужчины, вечно скажут, не подумав. Эдик, ты же присутствовал на допросе? – перевела разговор в нужное русло Зоя Ивановна.

– Да, – выдохнул тот.

– Каким образом тебя допустили?

– У нас ведь с немецкими товарищами в прошлом году был подписан протокол о сотрудничестве КГБ и Штази, включая содействие в следственных и других вопросах, представляющих обоюдный интерес. Так вот, поначалу и Магда Шменкель, и Герхард Шульц отрицали свою причастность к убийству Крафта. Но когда допрос перешел в интенсивную фазу с вескими аргументами, перестали отпираться. Первым, как ни странно, начал давать показания Шульц. С его слов, они были знакомы с Гансом давно, оба – бывшие узники Бранденбургской тюрьмы. Крафт, будучи человеком с тяжелым характером, по утверждению Шульца, с годами и вовсе помрачнел, перестал общаться со старыми товарищами. Лишь поддерживал отношения с ним, и то, когда нуждался в деньгах – занимал по мелочи, но не спешил отдавать назад. Шульц не раз напоминал ему о растущем долге. Все безрезультатно. Тогда он додумался попросить фрау Шменкель об услуге. Та ведь помимо дежурств в госпитале еще выполняла некоторые функции патронажной сестры, оказывая старикам медпомощь на дому – ставила уколы по назначениям врачей, в том числе и Крафту. Так что вполне могла застать момент, к примеру, когда Крафту почтальон принесет пенсию. Отчего ж ей в этом случае не позвонить Шульцу, чтобы тот «по горячим следам» мог потребовать у должника вернуть хотя бы часть денег. Вчера она как раз посещала Крафта и увидела на столе свежую пенсионную квитанцию. О том и сообщила по телефону Шульцу в госпиталь, покуда хозяин квартиры укладывался в комнате на диван, чтобы принять укол. Герхард спросил разрешения Магды воспользоваться ее «Трабантом», так как хотел побыстрее обернуться туда и обратно, чтобы в госпитале, где он находился на профилактическом лечении, не успели обнаружить его отсутствия. Ключи от машины лежали в ящике ее стола в сестринской комнате. Магда разрешила. Она жила в многоквартирном доме недалеко от госпиталя, так что Шульцу ничего не стоило взять ее авто и приехать к Крафту. Шменкель была еще там, только ушла в ванную комнату помыть руки. В это время между Крафтом и Шульцем произошла ссора из-за денег. Словесная перепалка переросла в потасовку, Крафт бросился на Шульца, чтобы выставить того из своей квартиры, но последний, по собственному утверждению, в пылу схватки, лишь оттолкнул обидчика от себя, да, видно, что неудачно. Не устояв на ногах, у него же не было руки, чтобы опереться, Крафт упал, неуклюже ударился головой о каменную столешницу декоративного стола, с подставкой для телефона, и скоропостижно скончался на месте. И Шменкель, и Шульц оказались в полном смятении от случившегося. Однако Герхард, придя в себя первым, велел Магде надеть мужской серый плащ, который висел на вешалке у Крафта, благо та была в брючном костюме, нахлобучил ей на голову шляпу и сказал, чтобы она вышла на улицу, где стоит ее «Трабант», села в него и уехала. Перепуганная Магда сделала все в точности. Вскоре и сам Шульц вышел во двор. Там, на скамейке, сидели какие-то подростки, спросил их для пущей верности, кто угнал его машину и ушел. А выдумка о том, как его на «Скорой», вернее, на такси увезла в госпиталь медсестра, о чем он рассказал следователям ранее, просил бы счесть за слабость старого, больного человека, попавшего в нелепую жизненную ситуацию.

– Это понятно. Шульц не сомневался, что его вычислят, ведь ребята во дворе видели, как он приехал на «Трабанте», а потом поднялся в дом. Вот он и придумал легенду с мужчиной в плаще, чтобы как-то вывести из-под удара себя и Шменкель. Но кто взял документы из папки Крафта? Вот в чем вопрос! Как следует из всего сказанного, ни Шульц, ни Шменкель о них ничего не знали, да и бумаги эти были им без надобности. Если им верить, то так и получается?

– Ну да. Только ведь Шульц, пусть и по неосторожности, убил человека, а Шменкель, будучи медработником, повела себя, по меньшей мере, странно, если не сказать преступно, ведь никто из них и не подумал позвонить в «Скорую помощь» и в народную полицию.

– Думаю, они оба понимают, что за содеянное придется отвечать по закону. Ты все правильно говоришь, Эдик. Но где бумаги, о которых Крафт сообщил по телефону, он ведь собирался их принести на встречу с тобой?

– Да. Они пропали.

– Откуда у Крафта появились эти бумаги и куда они пропали?

– Надеюсь, что очень скоро смогу ответить на ваш вопрос.

– Иначе мы концов в этом деле не найдем.