Баронесса ринга

– Защита, девочка! Держи защиту! – кричал Джек, двигаясь вокруг спарринг-партнерш и между воплями бормоча что-то себе под нос.

Марианна послушно подняла левую руку, ругая себя за невнимательность.

Причина этого состояния стояла, расставив обутые в сапоги ноги на ширину плеч, рядом с Эллиотом, скрестив руки на широкой мощной груди, и наблюдала за ней с таким видом, что она чувствовала себя насекомым, пришпиленным к доске.

Казалось, спустя почти три недели можно было бы привыкнуть к нервирующему вниманию герцога, но с каждым днем он все больше выводил ее из равновесия.

Вместо того чтобы искать повод увидеть Стонтона, завалив дополнительной работой, теперь она стремилась оказаться от него подальше.

Бессмыслица какая-то.

Однако все ее попытки не допускать его на тренировки или пробежки оказались напрасными. Когда Марианна заявляла, что не хочет его видеть, Джек становился раздражительным, как медведь.

– Господи, Энни! Ты уезжаешь через две недели! Конечно, нужно, чтобы твой новый тренер наблюдал за тобой и изучал твои привычки.

Ха. Меньше всего ей хотелось, чтобы герцог изучал ее привычки.

В особенности неуютно она чувствовала себя под прицелом его пристального взгляда: начинала беспокоиться, нервничать и нелепо ошибаться.

«А почему так, Марианна? Может, ты допустила то, чего поклялась больше никогда себе не позволять? Уж не влюбилась ли ты в герцога Стонтона? Разве можно быть такой дурой?» – эта мысль неотступно преследовала ее и невероятно злила.

Марианна отказывалась признавать, что влюблена в самого безупречного мужчину Великобритании.

Ей хотелось разрыдаться от собственной глупости. Ну как можно быть такой слабой и безвольной? Неужели одного унизительного романа с аристократом недостаточно?

Очевидно, нет.

– Марианна! Черт побери! – Сердитый голос Джека вырвал ее из раздумий – и как раз вовремя, чтобы успеть парировать удар кулака Люси.

Она сосредоточилась секунд на пять, а затем опять уставилась на герцога.

Предполагалось, что тот наблюдает за Люси, а Джек – за Марианной, но она постоянно ощущала на себе тяжесть взгляда Стонтона. Всякий раз, когда украдкой смотрела на него (слишком часто с точки зрения безопасности), она встречала его задумчивый взор.

Как и Джек, Энди и Эллиот – все они были сегодня здесь, – герцог снял пиджак и закатал рукава рубашки, обнажив на удивление мускулистые руки, поросшие пепельно-русыми волосами.

Руки невольно привлекали внимание, но это было еще не самым худшим.

В последнее время он взял в привычку носить очень старые бриджи из мягкой, оленьей кожи, такие поношенные и истончившиеся, что, как шелк, облегали его мускулистые бедра и упругие ягодицы.

Марианна исподволь взглянула на бриджи и едва не пропустила удар Люси.

– Энни! – крикнул Джек, едва не брызгая слюной.

Она стиснула зубы и усилием воли выкинула из головы бедра и ягодицы герцога, но несколько мгновений спустя ее мысли, как своенравная необузданная гончая, вернулись обратно.

Позорище! Так одеваться на людях! Как здесь, скажите на милость, сосредоточиться, если он выхаживает тут, как…

Кулак Люси влетел в челюсть так, что голова откинулась назад и хрустнули шейные позвонки.

– Да черт тебя подери! – завопил Джек, когда, шатаясь, она шагнула к канатам. – Где твоя голова, Энни?

Марианна сомневалась, что ответ ему понравится: в бриджах герцога.

Она встряхнулась и заморгала, поскольку перед глазами все троилось.

– Время! – раздался голос виновника конфуза.

Марианна круто повернулась и сердито посмотрела на него – вернее, на одного из троих.

– Мне не нужно…

– Эй! – воскликнул Джек, положив огромную лапищу ей на плечо. – Когда Син говорит «время», ты слушаешься его так же, как меня, девочка моя.

Лицо Марианны запылало от стыда, и она пробормотала:

– Прости, Джек.

Туман перед глазами все не исчезал.

– Нет, ты должна извиниться не передо мной. – Джек ткнул подбородком в сторону герцога.

– Это совсем не… – начал его светлость.

– Прошу прощения… Син, – с трудом процедила Марианна сквозь стиснутые зубы. Она много раз произносила его имя про себя, но никогда вслух, и теперь ее покрасневшее лицо запылало еще сильнее.

Джек ласково похлопал свою подопечную по плечу.

– Умница, девочка. – Потом, приподняв ее подбородок, поморщился. – Завтра будет здоровенный синяк. – И добавил, кинув взгляд на Сина: – Ты правильно сделал, что велел прекращать. Энни мыслями блуждает неизвестно где. На сегодня довольно.

– Перед отъездом у тебя намечен еще один бой, – обратился Джек к Марианне. – И я хочу, чтобы мое место занял Син.

Марианна моргнула: неужели что-то со слухом?

– Что?

– Во вторник Син займет мое место рядом с тобой, – повторил Джек.

– Но… почему? Ты же будешь здесь, верно? Так как же…

Джек прищурился, взял ее за руку и повел в кулисы – достаточно далеко, чтобы герцог их не услышал.

– Син плохо поступил с тобой, девочка? Очень уж ты от него шарахаешься.

– Нет, конечно же, нет, Джек. Я просто…

– Ты просто… что? – поторопил он ее.

«Просто я не могу перестать пялиться на его бриджи, его руки, его безупречное лицо и…»