Барселона: история города

В 1775 году началось разрушение стены Жауме I, она к тому времени уже обветшала, стала городской древностью, новые дома лепились к ней, как ракушки к днищу старого корабля. В 1776 году военный инженер Серменьо, закончив Барселонету, взялся за превращение русла реки в улицу. Результат можно увидеть на плане, а также прочесть о нем в книге «Живописное и историческое путешествие по Испании» (1812) Александра Лабора. Новая улица прорезала город, прямая, как балка, усыпанная заклепками — участками, засаженными деревьями в два ряда. Эти деревья были предшественниками благородных платанов, затеняющих Рамблас сегодня. Зеленые насаждения, замечает Лабор, пошли на пользу Рамблас, где всегда «было полно народу, очень болезненного», задыхавшегося от пыли летом и хлюпавшего по грязи зимой.

К тому времени, однако, вдоль Рамблас начали строиться дворцы. Один из них был фактически уже почти закончен — Палау де ла Виррейна (Рамблас, 99), названный так в честь вдовы свирепого и жадного офицера Мануэля д'Амат-и-де Жуньента (1707–1782), младшего сына первого маркиза Кастельбелла.

Дворец Виррейна, Хосеп Аусич и Карлес Грау, 1773–1777 гг.

За верную службу королю Филиппу в итальянских кампаниях д'Амат в 1755 году получил лакомый кусок — должность генерал-капитана Чили. А в 1761 году он стал вицекоролем Перу и единолично контролировал перуанские ресурсы, в том числе самое крупное из известных месторождений серебра — в Потоси.

Любому человеку, а каталонцу особенно, надо было иметь свинцовое сердце, чтобы отказаться от этих даров Перу. Вице-королю все было позволено. Он пользовался своим положением десять лет, а в 1771 году, чувствуя, что пора выйти в отставку, отправил в Барселону несколько эскизов дворца поистине эпических пропорций — в два раза больше, чем тот, который ему потом построили на Рамблас. Выбранный им архитектор Хосеп Аусиг и скульптор Карлес Грау сумели уменьшить проект до нынешних размеров. Должно быть, это потребовало от них большого такта — непросто было сладить с амбициозным вице-королем. Дворец был уже почти закончен, когда выяснилось, что фасад не согласуется с планом улицы, разработанным Серменьо. Сегодня здание все еще отстоит на тридцать футов от линии фасадов на Рамблас, таким образом обнаруживая свою непохожесть: мощный классический фасад с барочными деталями, такими как, например, карниз на тяжелых кронштейнах. Центральная арка впускает во внутренний дворик. Помещения в первом эт^е превращены в выставочные залы, дворец используется сейчас как культурный центр. Дальше посетителю хода нет. Но это небольшая потеря, так как все комнаты дворца постепенно лишились своего декора и остались одни стены. По общему мнению, в 1778 году, когда вице-король сюда въехал, комнаты были до изумления перегружены декором. Но недолго он наслаждался домом своей мечты. Он умер через четыре года, оставив эту глыбу — самый большой частный дом XVIII века в Барселоне — жене, Марии Франсеске Фиваллер. Мысль об одинокой вдове, которая бродит по огромному гулкому дому, по утопающим в роскоши комнатам, настолько тронула барселонцев, что они прозвали дом дворцом вице-королевы.

Д'Амат был первым из нуворишей, которых каталонцы стали называть indianos или, чуть вежливее, americanos. Это были те, кто сколотил себе состояния в американских колониях, сначала откровенным грабежом, позже — торговлей, и привез свои деньги обратно в Барселону. Немногие местные финансисты и чиновники в 1770-х годах могли построить себе богатые дома в Барселоне. Одним из них был вице-король Каталонии Франсиско Фернандес де Кордоба, герцог Сесса, для которого архитектор д'Амата Карлес Грау в 1772–1778 годах спроектировал не такой огромный, но тоже весьма впечатляющий дом, Палау Сесса-Ларрар (Каррер Ампль, 28 / Каррер де ла Мерсе, 15).

Через год-другой вовсю распространилась мода на неоклассическую простоту, и каталонские архитекторы с жаром ее восприняли. Лучшее здание такого типа на Рамблас — это четырехэтажная Каса Марш де Реус (Рамблас, 8), построенная около 1780 года для главы семьи Марш, крепкого клана деловых людей родом из Реуса, что неподалеку от Таррагоны. Архитектор Жоан Солер-и-Фанека предложил простой план — площадку с двориком в центре, садом и обычной главной лестницей в официальные комнаты Pis поЫе (благородного этажа). Украшением фасаду служили окна элегантных пропорций. Стена, которая в нижнем этаже состоит из плотно пригнанных друг к другу тесаных камней, выше превращается в каменную мембрану с очень незначительно выступающими рифлеными пилястрами и эркерами аккуратных пропорции.