Барселона: история города

За исключением наиболее известных построек Гауди, таких как Саграда Фамилия или Ла Педрера («Каменоломня», как все называют извилистое жилое здание, официально известное под именем Каса Мила на Пассейч — по-испански Пасео де Грасия), остальная часть города могла бы быть выстроена, на взгляд иностранца, хоть марсианами. Барселона пережила два заметных периода градостроительства: первый — в Средние века, когда был создан Старый город, и второй — между 1870 и 1910 годами, когда возник Эйшампле, Новый город. Большинство зданий Нового города выстроено в узнаваемом стиле «ар нуво», а в середине 1960-х годов этот стиль еще не реабилитировали. Для большинства это все еще был устаревший стиль, не подлежавший реставрации. Каприз, чудачество — он мог понравиться разве что хиппи.

Не существовало никаких путеводителей по Барселоне, которые могли бы оказаться хоть сколько-нибудь полезными. Кто за пределами Каталонии когда-нибудь слышал о таких архитекторах, как Луис Доменек-и-Монтанер, например, или Хосеп (Жосеп) Пуиг-и-Кадафалк? Или, скажем, об инженере-социалисте Ильдефонсе Серда-и-Саньере, который в 1859 году начертил сетку Эйшампле, план первого города-утопии, возможно, единственного города, построенного его граждан, для самих жителей? Кто из иностранцев, кроме разве что нескольких специалистов, владевших каталанским, мог прочесть стихи ведущих барселонских поэтов периода 1875–1925 годов — Жасинта Вердагера, Жоана Марагаля, Хосепа Канера? Или мускулистую, яркую прозу неутомимого хрониста Хосепа Пла, биографа этого города? Ни один из тех, кого я знал, и, конечно, не я сам. Легкая на подъем и не зависящая от языковых превратностей живопись гораздо легче пересекала границы. Вы, конечно, могли не понять (и, разумеется, не понимали) живописи Миро, потому что не ухватывали истинно каталонского духа, пронизывавшего многие его образы, и упускали отсылки на местные реалии, намеки, непонятные не побывавшему в Каталонии в 1900-е годы и не знающему чего-то важного о ее фольклоре и укладе. То же самое можно сказать и о Дали. Но вы, безусловно, улавливали главное, что выходило за пределы местного колорита, — сюрреализм. С другими аспектами каталонской культуры все обстояло иначе, так что город оставался иностранцев… неразборчивым. А политическая история города, написанная на его камнях? Никто, кроме самих каталонцев, и то не всех, не понимал эти письмена.

II

Настоящее же представляло собой полную неразбериху. В конце 1960-х годов очень небольшая часть жителей Барселоны помнила демократическое правление в Испании. Рожденные после 1925 года не помнили ничего. Диктатура Франко началась в 1939 году, и ей суждено было продлиться до 1975 года: тридцать шесть лет непрерывной власти одного человека, державшейся на мести и безжалостном сведении счетов с несогласными. Каудильо начал с подавления всякого сопротивления со стороны каталонцев. Тысячи левых были расстреляны без суда и следствия, начиная с самой верхушки, с Луиса Компани, последнего республиканского президента Женералитат — правительства провинции Каталония. Их тела (никто не знает, сколько их было, фалангисты не вели учета) сбросили в карьер на южном склоне Монтжуика. И даже через двадцать лет, после дождя, в этом месте можно было уловить идущий от земли слабый, но упорный запах тлена. Сотни тысяч каталонцев, как, впрочем, и испанцев, были сосланы или депортированы.

Оппозиционные партии продолжали существовать в Каталонии после 1939 года, терпимые, хоть и еле-еле, только для того, чтобы несколько смазать впечатление единовластия. Был, например, Национальный фронт Каталонии, левая националистическая группировка, и Свободный фронт, состоявший в основном из марксистов и анархо-синдикалистов, в действительности осколок Рабочей партии марксистского единства (POUM), сыгравшей такую важную роль в Каталонии в гражданскую войну. Но за ними зорко присматривали, к тому же они были крошечными и ни на что не влияли. Хотя барселонские рабочие кипели негодованием на Франко, профсоюзы были слишком слабыми, чтобы обеспечить сколько-нибудь организованное сопротивление. В послевоенные годы случилась лишь одна значительная забастовка, в 1951 году, в знак протеста против повышения платы за проезд в трамваях, которые вскоре все равно упразднили. Это последний протест, высказанный каталонскими рабочими поколения гражданской войны. В 1950-е годы все антифранкистские надежды были похоронены, и даже жалкая надежда на моральную поддержку из-за границы умерла, когда Франко в 1953 году подписал договоры с Ватиканом и Соединенными Штатами.