Башня Эль-Баб

Мальчик забыл страх и боль, забыл о силе и свирепости своего противника и в несколько секунд обернулся настоящим чудовищем. Тело полузверя-получеловека увеличилось вдвое, его вязаная рубаха и ожерелье с треском разлетелись. Когти на его лапах словно расщепились пополам, образовав на каждом пальце смертоносную рогатку. Из пасти показались огромные зубы и ужасающие клыки. Его кожа покрылась грубой сероватой шерстью, образовавшей настоящую броню. Беорф издал ужасный вой, эхо от которого разнеслось по всем окрестностям. Сейчас он задаст урок бесчеловечности, насилия и террора этим варварам.

Варвары отступили на несколько шагов перед взбесившимся человекозверем. За ним показалась сотня воющих молоссов, готовых вступить в схватку. Ожерелье Беорфа упало на землю и высвободило свои магические силы, которые и создали этих огромных свирепых псов. Одним ударом лапы беорит вспорол брюхо своему противнику, стоя к нему лицом. Гигант упал на колени, парализованный болью.

— Что же там все-таки происходит? — спросила Нерея Гуль, ошеломленная увиденной картиной.

— Готовьте ваших людей к обороне, — посоветовала ей Лолья.

— Да, ты права, — согласилась толстая женщина. — Надо прийти на помощь юному старосте Упсграна.

— Нет, ни в коем случае! Готовьте ваших людей сразиться с Беорфом, потому что, к несчастью, если его воинственный пыл не будет утолен в битве с варварами, он повернет его против нас…

— Извини, девочка, но что за чушь ты несешь?

— Я знаю от своих духовных проводников, что Беорф — самый могущественный из всех потомков беоритов. Он объединил в себе всю силу своих предков. Для беорита его первый воинственный раж самый опасный. Он поднимается в душе воина, как ураган. Беориты называют это первое превращение «крещением кровью».

— О нет, что же я должна делать, если он на нас нападет? Убить его?

— Вам не удастся убить беорита, находящегося в воинственном раже, когда он вошел во вкус борьбы с пятью сотнями варваров. Без сомнения, он решит продолжить свое пиршество в этой деревне, — объяснила ей Лолья с некоторой долей иронии в голосе.

— Но что же делать? Что делать?! — вскричала Нерея, совершенно потеряв голову.

— Я предвидела такой исход событий, — доверительно сказала юная негритянка, пытаясь успокоить бедную женщину. — Под ложным предлогом я подула на лицо Беорфа порошком, который он и вдохнул…

— И что дальше?

— А дальше, — продолжала Лолья, показывая ей флакон, — нам остается только заставить его вдохнуть этот второй порошок! Когда два вещества входят в контакт друг с другом в живом организме, они вызывают… ну… то самое…

— Что? Что? Говори! — нетерпеливо требовала женщина, неспособная действовать как нужно.

— Понос…

— Ты… ты хочешь сказать, что… что… что он везде… хм…

— И вот, пожалуйста! Никто не может сражаться, если у него понос. Боль в животе становится невыносимой, и все его внимание обернется к…

— Я понимаю… Я понимаю… — промолвила Нерея, понемногу успокаиваясь. — Представляю эту картину! Так к чему же я должна готовить моих людей?

— Дело в том, что порошкам потребуется несколько минут, чтобы вступить в реакцию! — ответила Лолья. — Поэтому их задача — попробовать удержать нашего друга…

— Итак, приготовимся, — объявила староста деревни, показывая знаком, как должны объединиться в группы ее люди.

А на некотором расстоянии от деревни, на поле битвы, Беорф и воющие молоссы уже набросились на варваров. Человекозверь, охваченный смертоносным безумием, косил врагов, словно крестьянин, который косит траву. Ни одно оружие было не в силах поразить его, и стрелы отскакивали от его спины, не причиняя ему ни малейшей боли.

Этот первый воинственный раж превратил Беорфа в настоящую боевую машину. Он расправлялся с варварами, как мастер своего дела, точными ударами уничтожая врагов одного за другим. Истекающие кровью варвары вопили от боли и удирали со всех ног. Другие, более смелые, продолжали наседать на чудовище, пытаясь нанести ему смертельный удар. Но их попытки были тщетны, Беорф был непобедим! Даже самые отважные вскоре оказывались на земле, мертвые или без сознания.

Воющие молоссы нападали на варваров так же свирепо. Эти огромные черные псы были более уязвимы, чем Беорф, и получив смертельную рану, они превращались в пыль. Но те, что еще оставались, без устали кромсали вражеское войско, обращая его в беспорядочное бегство. Варвары еще продолжали сражаться, отступая с поля боя, и два десятка воющих молоссов гнали их до самого леса. Беорф все еще находился в воинственном состоянии, но вскоре оказался один на поле битвы.