Башня Эль-Баб

Согласно плану Лольи, юные авантюристы прибыли на невольничий рынок. Амос надел хрустальные ушки, а Беорф шел за ним на поводке, как собачка. За ними, опустив головы, с самым несчастным видом шли, еле передвигая ноги, две скованные цепями девушки. Сценка была разыграна замечательно.

Не успели они ступить в пределы рынка, как к ним подлетел огромного роста темнокожий шумер и немедленно спросил:

— Вы говорите на моем языке, юный эльф?

Хрустальные ушки эльфа, подаренные Амосу и Беорфу Гвенфадриллой, королевой фей Таркасисского леса, были почти как настоящие. Поскольку они позволяли понимать и говорить на всех языках, властелин масок ответил собеседнику на шумерском наречии:

— Да, я понимаю ваш язык и также говорю. Я приехал сюда, чтобы продать двух моих пленниц!

— Люди твоего племени заглядывают к нам очень редко, — продолжал приставать шумер. — Можно посмотреть на твоих рабынь?

— Да, пожалуйста!

Он начал с осмотра зубов Лольи, потом пощупал ее ноги и похлопал по спине.

— Здоровье у нее отменное! — заявил он. — Слишком молода, но в отличном состоянии… Ну-ка, посмотрим другую…

Он сдернул капюшон с Медузы и подскочил с воплем:

— Боже мой, что это? Какой ужас!

— Это всего лишь горгона, — спокойно ответил Амос, поправляя капюшон на своей подружке. — Это очень работящие создания, крепкие и безотказные. Они очень редко болеют, но, правда, иногда бывают довольно агрессивны.

— А медведя ты тоже продаешь? — спросил шумер.

— Нет, — покачал головой мнимый работорговец. — Он обучен для моей защиты!

— Ты хочешь сказать, что если я надумаю напасть на тебя, твой медведь будет…

Он не успел договорить до конца, как Беорф подскочил к шумеру, одним мощным ударом лапы выбил у него оружие и опрокинул его навзничь. Человекозверь вцепился врагу в горло, явно намереваясь сомкнуть челюсти.

— Я все понял, очень хорошо понял. Скажите ему, чтобы отпустил меня, — взмолился мужчина, покрываясь липким потом.

— Но сначала, — сказал Амос, наклонившись над ним, — расскажите мне, как работает этот рынок и где я могу продать моих невольниц.

Сцена стала привлекать внимание любопытных, которые стали собираться вокруг этой необычной группы.

— Сначала надо заклеймить рабов каленым железом… потом… потом записать их на показ. Один за другим… рабы поднимаются на возвышение и… и если их продали с торгов…

— Большое спасибо, — сказал эльф, лаская своего медведя. — О, погодите, еще один вопрос! Кто вы такой и что здесь делаете?

— Меня зовут Лагаш Ур Нанну… я шумерский работорговец. Я… я гуляю… перед торгами… чтобы… чтобы… заранее приглядеться к лучшему товару. Пожалуйста… ваш медведь… я задыхаюсь…

— Еще раз благодарю, Лагаш, — сказал в заключение властелин масок и сделал знак Беорфу отпустить его.

Зеваки разошлись, и новые слухи поползли по базару. Молодой эльф, у которого много рабов и который разгуливает в сопровождении свирепого медведя, говорили они, решил подчинить себе шумеров и взять под свой контроль работорговлю. Молва переходила из уст в уста, обрастая все новыми подробностями; болтовня распаляла воображение, и вскоре речь уже шла о целой армии эльфов, которые собираются напасть на город и поработить всех его жителей. Мало ли что скажут или придумают еще завсегдатаи базара, но Амос уже стал узнаваемой фигурой, внушающей страх; а это именно то, чего ему и хотелось!

Подростки прошли через старинные укрепления и окунулись в нищую бездну базара. Эта часть Арнакеша была настоящей клоакой. Среди отбросов и помоев сновали туда-сюда огромные крысы. Многоэтажные дома, которые когда-то были выкрашены и выглядели даже кокетливо, сейчас буквально разваливались. У дверей кабаков прямо на земле валялись изувеченные пьянчужки — жертвы недавних долговых разбирательств. Варвары с рожами настоящих висельников пристально разглядывали и оценивали вновь прибывших, предвкушая поживу.

— Ой, не нравится мне это место! — боязливо пробормотала Лолья. — Ужас какой-то!

— Да мне самому не нравится, — шепнул Амос, чувствуя себя не в своей тарелке. — Сыграем как следует наши роли, и все обойдется…

В этот момент подростков окружили четверо варваров. Один из них, дыша винным перегаром, заявил:

— Теперь вы мои! Сегодня вечером я вас продам…

Не растерявшись, властелин масок сосредоточился и поджег сапоги варваров.

— Это маг! Это маг! — заорали бедняги, удирая со всех ног.

— Хорошая работа, — прорычал Беорф.

— В таких случаях лучше атаковать сразу, а уж разговоры оставить на потом! — ответил Амос, ускоряя шаг. — Давайте уйдем отсюда. Вон там я вижу помост, где показывают рабов.

Человек сто сгрудились вокруг помоста, на котором маленький, круглый лысый человечек, кривой на один глаз, продавал рабов тому, кто даст самую высокую цену. На помосте появилось высокорослое существо, имеющее человеческое туловище и бычью голову. Амос, Лолья, Беорф и Медуза были поражены силой, исходящей от этого существа. Ноги, руки и шея его были скованы толстой цепью, при этом его удерживали несколько вооруженных до зубов стражников. Тем временем начались торги: