Башня Гвактала или по следу огненного дракона…

Кроу попросту не успевал, хотя прилагал все свои гномьи силы. Раз за разом он опускал тяжелый молот на звенящий раскаленный металл, практически не делая передышек, следя за тем, чтобы в очаге всегда был хотя бы один нагревающийся слиток, но все равно не успевал. Бычьи и лошадиные укрепленные подковы одна за другой с шипением падали в исходящую паром воду в кадке и стоило их количеству достичь десятка, как их тут же приходилось бегом относить к торговому прилавку, где стоял хриплый рев ведущих осаду обозников и караванщиков.

Дон… Дон… Бонг… Дон… Дон… Бонг…

Истекающий цифровым потом гном то и дело окатывал себя водой из ведра, что позволяло охладиться и заодно увлажниться настолько, чтобы не превратиться в полыхающий факел – жар стоял неимоверный. В очаге полыхали раздуваемые мехами остатки старого и дешевого угля, что в столь погожий ясный день превращали пространство вокруг в настоящий филиал ада. Но гном упорно выковывал подкова за подковой, одновременно пытаясь понять возможны ли такие события и как они умудрились скреститься на ни в чем неповинном сторожевом посту Серый Пик.

Дон… Дон… Бонг… Дон… Дон… Бонг…

У большого каравана из пятидесяти повозок сперли все запасные подковы – вместе с другими хранящимися полезными в дороге штуками вроде запасных осей. Все это хранилось в задней повозке и как признались закупающиеся караванщики – все пропало вместе с повозкой и двумя быками. А усыпленный неведомым зельем погонщик остался спать прямо на дороге и после пробуждения ему с трудом удалось догнать в ночной темноте ни о чем не подозревающий караван. Еще целые сутки им пришлось двигаться по каменистой дороге, а затем вышедшая из берегов речушка заставила пойти в обход и на бурном броде и тяжелом подъеме они начали терять подковы одна за другой. Серый Пик явился для них настоящим спасением – ведь их путь лежит мимо городов и селений. Истинный ты наш спаситель, дорогой кузнец Кроу – продолжай ковать! Продолжай!

Длиннючий обоз лишился, что пришел с противоположного направления, был без подков и почти без обуви. Их атаковало полуразумное племя пожирателей железа. Обитатели Вересковых Холмов, как их еще называли. Внешне похожи на крупных и весьма жирных хомяков, живут большими колониями, весьма запасливы, всегда безобидны, но только до тех пор, пока на них не накатывает железный жор и они начинают атаковать металлическое до чего могут дотянуться. Чтобы откупиться от племени Хома-Дум-Дум обозники и караванщики всегда возят с собой ящик с ржавыми и сломанными штуками, но в этот раз как на грех забыли и вот оно как аукнулось… Они даже гвозди из подошвы выжрали… Кстати… не выковывает ли здешний кузней гвозди, ложки, кружки и поварешки? А утварь кухонную то как потерять умудрились? Ну… не мечи же с топорами на землю швырять… Пришлось откупаться менее ценным… Так как насчет поварешек?

Дон… Дон… Бонг… Дон… Дон… Бонг…

К полудню все необходимое было выковано, остужено и вежливо продано – с соответствующей наценкой в пять процентов за срочность. Вынужденно ожидающие обозники предпочитали ждать на сытый желудок и их набег – вместе с конкурентами караванщиками – почти опустошили запасы съестного. Кашемор забросил в котел последние продукты и с таким кричащим намеком взглянул на гнома, что чумазый игрок, на ходу сдирая почернелую рубаху, сгреб из ящика горсть мелочи и как был ринулся «в люди». Избегая обращаться к игрокам – много вопросов задают – он оббежал общую площадку, мельком глянул на пару интересных повозок, после чего, еще чуть ускорился и наконец финишировал рядом с одинокой крестьянской повозкой. Сидящий на краю телеги дедок с почему-то зеленоватой бородкой меланхолично жевал морковку, в то время как два вола неспешно утоляли жажду проточной водой. Довольно большой груз, что был прикрыт рогожей, вызвал некие надежды – как и недоеденная морковка в руке старичка…

– Доброго и даже прекрасного вам дня, уважаемый – широко улыбнулся Кроу и удивленно моргнул, когда дедок взглянул на него со странной сердитостью.

Огрызок морковки обличающе ткнулся в широкую гномью грудь:

– Ты кузнец!

– Верно – признался гном – А как узнали?

– Лик грязен, воняешь копотью, плечи широченные, портки прожженные… и молот в руке…

Глянув на правую руку, гном аж подпрыгнул – в ладони была зажата автоматически вынутого из инвентаря верного кузнечного молота. Что ж… вполне достойные рефлексы для работящего боевитого гнома. Не с бутылкой же средь бела дня поймали, а с рабочим инструментом…

– Вол Проська у меня расковался! – пояснил дедок и, обнажив в улыбке три единственно оставшихся во рту зуба – два сверху спереди и один под ними – с размаху вонзил свое последнее достояние в крепкий овощ. Морковка укоротилась еще на пару сантиметров, а дед с недоумением спросил – Ты никак мерку снять пришел? А если сам подковать хочешь, то разочарую тебя – мою скотину я сам обихаживаю. Да и обозники вона как умело животину подковали. Чем я хуже?

– Ничем не хуже, конечно! – сориентировался гном – Будут подковы. А в повозке не продукты часом, добрый человек?