Батюшка Ипполит

Он сказал: «Будет тяжело, но все управится, только молитесь не за столом, а в храме, стройте монастыри и будьте с Россией». Вот такие три условия он назвал.

Сейчас нам очень усиленно Европа навязывает ценности — не знаю, ценностями их ли назвать — когда считается, что для человека является нормальным все то, что не нарушает прав других лиц, хоть на голове стой, главное, никому не мешай. Вот это всетаки не православный подход. Это тот подход, от которого нас как раз-таки старец Ипполит и оберегал. И нас упаси Боже от него. Сейчас мне довелось поездить по Европе и бывать в Соединенных Штатах Америки. Там я увидел, к чему такое отношение приводит. Это растление, это деградация общества, причем даже эта культурная Европа, она, к сожалению, так довольно быстро катится к своей пропасти. Поэтому в этих словах старца Ипполита я вижу как раз таки наставления, как нам этого избежать пути пагубного, который ведет в никуда, к разложению, к деградации.

Благодаря батюшке я обрела смысл жизни

Марина, руководитель фонда «Покров»

Об отце Ипполите я услышала лет тринадцать или четырнадцать назад. Было такое время в Осетии, когда о нем говорили все. Люди, которые приблизились к Церкви, вошли в Церковь, много удивительного интересного и чудесного рассказывали — того, что для обычного мирского человека было чудом. И те, кто искал Бога, искал смысл в этой жизни, путь духовный, путь истинный, те, конечно, услышав о монастыре в Рыльске и что там есть такой какой-то чудесный батюшка, ехали туда.

Я тогда находилась в духовном поиске. Церковь я посещала, но мне хотелось из нее бежать. Милостью Божией, со мной рядом была моя подруга, твердый человек, которая меня направляла. Благодаря ей, не сразу, но с третьей мучительной попытки я отправилась в Рыльск. До этого несколько раз сдавала билеты, подводила людей, с которыми ехала. А в этот раз она у меня дома читала акафист святителю Николаю, пока я отпрашивалась в поездку у мужа. «Я еду в монастырь. Если не поеду, то умру!» — сказала я мужу. Что-то мучило меня изнутри, не давало мне покоя. Хотя была прекрасная семья, чудесная работа. Это были муки духовного поиска.

И эта третья попытка увенчалась успехом. Но на этом борения, свойственные нам, людям образованным, обладающим критическим складом ума, не окончились.

В Рыльске я еще несколько раз останавливала себя от попыток бежать. Увидев очереди к батюшке, я подумала: зачем, зачем я сюда приехала. А потом я увидела отца Ипполита в трапезной: это был очень добрый дедушка. И я сразу захотела его обнять.

Во второй мой приезд я начала входить в церковную жизнь. Отец Ипполит дал ответы на главные вопросы моей жизни. Я словно прикоснулась к духовности.

А в третий приезд началось наше сближение. Он не говорил со мной много, но я могла часто видеть его, слышать его простые речи. Но при этом происходили удивительные вещи. Ты послушался, работал на лугу, и что-то какие-то духовные вещи открывались тебе.

Я выехала из монастыря и поняла: а жизнь-то, она совсем другая! И смысл в ней другой. Не батюшка мне об этом сказал, а именно его молитва и этот дух, эта благодать в монастыре. Ты сам познаешь себя, в первую очередь.

Уезжая, он меня благословил вернуться в следующий раз: «Приезжайте к нам, матушка, приезжайте!» А ведь там не было условий для жизни, не было комфорта, и я не знала, захочу ли я обратно, но душа моя пела, что ей это необходимо: эта радость, этот мир, эта любовь.

И опять прошел год, и опять вернулась. Но пока я не научилась главному, а главное, чему меня учили: молиться, молиться, без молитвы никак, без молитвы никак. Ну, приехала я, один раз открыла этот молитвослов, как открыла, так я его и закрыла. И только в третий раз, когда я послушалась, я поняла, что на самом деле молитва — это главное.

В общении с батюшкой незаметно раскрывалось для нас, кто мы, почему здесь. Гордые души наши находятся в томлении. Если ты это принимаешь уже до конца, то ты принимаешь свою гордыню и все эти пороки, и так далее.

Однажды мы работали на лугу, была зима. Он всегда меня хвалил: «Матушка, вы хорошо работаете, хорошо работаете». После этого должна была быть трапеза у костра, но я не хотела оставаться, было очень холодно, и других непокорных уговорила уйти со мной. Я не понимала, что такое «благословил», почему надо сидеть, если такие нечеловеческие условия. Я говорю: «Нет, батюшка добрый, он не может так благословить, не может такого быть, что-то кто-то не так понял!» И в общем я уговорила таких же как я, своенравных, говорю: «Пойдемте!» — «Нет, не будем».

А на другой день нас благословили сидеть дольше. И тогда я поняла, что такое послушание. Нужно принимать трудности, когда они приходят, иначе потом может быть хуже.

Это было такое прекрасное время, когда по молитвам отца Ипполита Осетия просто оживала, возрождалась духовно. И возникла идея открытия центра.