Батор (СИ)

Сергей внимательно глянул на Алевтину Валентиновну, на возрастные лёгкие морщины и лучистые сизые глаза, после призадумался: раз он не мог пока говорить о себе, быть может рассказ психолога о фотографии и хмуром мужчине поможет отвлечься и развязать ему язык? «А вдруг», — с такой мыслью Сергей кивнул.

— Вениамин Самуилович Рубинштейн, — с лёгким веянием ностальгии и теплоты затянула Алевтина Валентиновна, — читал курс психологии экстремальных ситуаций и выживания в таких, да так интересно, хотя для этого человека несвойственно, что по его предмету я после защитила выпускную квалификационную работу.

Сергей вновь обратил внимание на фотографию — он пока не мог представить, чтобы угрюмый человек с фото мог как-то заинтересовать улыбчивую студентку курсом лекции. Верилось и правда с трудом.

— А что за тема? — тихо спросил Разумовский.

Не то, чтобы он многое знал о системе обучения в университетах, но девятый класс обязывал хотя бы поверхностно быть в курсе основных направлений. А поиск психологов по форумам и объявлениям дал общее представление о том, что факультет психологии в Санкт-Петербургском государственном университете являлся одним из двух старейших в России, где начали преподавать психологию как науку, требующую изучения и внимания. Именно психологию, а не психиатрию.

— Мы рассматривали компонент воли человека как основного инструмента по борьбе с психологическими проблемами и как параметр психологической устойчивости, — Алевтина Валентиновна медленно выдохнула, — также определяли, как кризисная ситуация влияет на неё и способна ли она меняться у человека со временем.

— И к чему пришли? — Сергей глянул на психолога, и на этот раз ему не захотелось отвести взгляда, даже когда специалист отвела свой от рамки и глянула в ответ.

Алевтина Валентиновна помедлила с ответом. На мгновение её взгляд потемнел, выдавая глубокую задумчивость, какую подтвердил и чуть более глубокий голос, когда она начала пояснять, вспоминая при этом:

— Воля включает в себя по большей части мотивационный фактор, который в свою очередь ложится в основу выработки определённого поведения, а за ним — и реакции на экстремальные ситуации. Это становится механизмом, но не автоматическим. Ведь не все критические ситуации возможно подвести под один шаблон реакций.

Сергей нахмурился, тщетно пытаясь уловить суть, и был пойманный на эмоции замешательства, оттого Алевтина Валентиновна пояснила:

— Для специалиста-пожарника, годами задействованного в устранении пожаров, процедура тушения и действия в таких ситуациях является практически штатной из-за повторения и систематического её прохождения. Здесь можно даже сказать о том, — она вдохнула, помедлив, — что воля приобретает свой третий компонент — способность к самоконтролю и регуляции своей реакции на вызовы.

— В таком случае для обывателя это будет критической ситуацией, где не будет шаблона действий? — предположил Сергей, начав постепенно улавливать суть.

— В некотором роде, — улыбнулась она. — Скорее у обывателя преобладающим будет критерий мотивации, он оттянет на себя весь волевой фактор, когда как у пожарника из нашего примера будут все три фактора — побуждение, мотивация и самоконтроль — действовать в единой равнозначной связи.

— А значит и преодоление ситуации будет более… хм… эффективным во втором, а не первом случае.

Алевтина Валентиновна не ответила, из-за чего Сергей ощутил очередной укол тревожности и то, как вспыхнули щёки — умничает тут со специалистом, которая ни один курс окончила, куда ему до неё?..

— В рамках моей работы мы не говорили об эффективности, Сергей. — Голос не отличился укором или желанием уязвить и вырвал из акта «поедания себя» Разумовского. — Мы рассматривали, как экстремальная ситуация учит человека искать баланса — либо он продолжает стоять лишь на мотивации, либо психика срабатывает таким образом, что намеренно устанавливает баланс.

— Такое возможно не подготовленным? — удивился Разумовский.

— Да. Редкие случаи, но бывают. И выход из них бывает разным. Намечаются две тенденции, — специалист перевела дыхание, — либо из-за слабости воли появляется новый блок, психика предпочитает забыть эту ситуацию по прошествии и устанавливает единственно-верный шаблон поведения, либо из-за силы воли организм помнит и в случае идентичности ситуаций человек сохраняет за собой контроль и легче проходит повторившееся событие, пускай оно может быть и критическим. А сила воли зависит прежде всего от психической устойчивости и… пожалуй, типа личности.

«Мгм», — Сергей помрачнел. Вроде понятно.

Хотя по правде — нифига не понятно.

Алевтина Валентиновна улыбнулась и вновь с готовностью пояснила:

— Допустим ваш пример, Сергей.

Разумовский поймал себя на том, что неосознанно напрягся — притихшая в процессе разговора тревожность дала о себе знать холодом где-то в животе, однако желание узнать и рассмотреть ситуацию на примере превысило страх, потому он обратился к следующим словам специалиста всем слухом и не стал её останавливать: