Батурино – гнездо родное

– Не тупица он, – рассудительно говорила Мария Григорьевна, – а лукавый не дает ему эту иностранщину, прости, Господи, усваивать. Ты бы, отец, почаще поминал в алтаре, возле Престола, вынимал частицы на проскомидии о его здравии и разумении. Господь милостив. Помнишь, как Сергий Радонежский, будучи в отрочестве своем Варфоломеюшкой, учился в школе? Грамота не давалась ему. Он и сам горевал от этого, и родители за него печалились. Он же, Варфоломеюшка, не унывал, а молился Господу. И Господь послал к нему старца-схимника. Этот старец, а может быть и Ангел в образе схимника, дал отведать отроку просфору. Он вкусил ее. И с того времени открылось у Варфоломея разумение грамоты. Господь помог. Вот и ты, отец, молись за Андрюшеньку нашего, почаще молись.

– Ну, спаси тебя Бог, мать! Подсказала ты мне, надоумила…

Постепенно, с Божией помощью, начал Андрей Капустин разуметь и латинский и греческий языки. Говорить на них свободно, писать. Господь помогает тем, кто просит у Него помощи.

Пять лет учебы в Далматовском духовном училище прошли. Настал выпускной экзамен. Событие важное. Экзаменуемые отвечали публично, стоя перед экзаменаторами и своими родными, которые по этому поводу приехали и разных мест: священники, дьячки, просвирни. Они, сидя в помещении, смотрели, сопереживая, на своих чад, слушали их ответы.

Сидел среди приезжих и отец Иоанн. Пришел черед отвечать на вопросы Андрею Капустину. Он встал перед экзаменаторами и начал держать речь. Он говорил свободно, без запинок и получил одобрение экзаменаторов.

Экзамен закончен. Учащимся торжественно вручают аттестаты об окончании Далматовского училища. Все радостны и немного огорчены тем, что настало время прощания с монастырем, со святынями, с учителями, с окружающей природой, друг с другом. За пять лет жизни учащиеся сроднились, стали как бы одной семьей. Но что делать? Надо прощаться. До свидания, до свидания! Будет ли оно? Бог весть. Но не зря же говорится – «что пройдет, то будет мило».

Отец Иоанн и Андрей усаживаются в телегу. Батюшка дергает вожжи, и лошадь бежит по дороге, ведущей в Батурино. Андрей, оглядываясь, смотрит на кресты Свято-Успенского храма, на монастырскую твердыню. На душе у него грустно и весело. Прожита часть жизни. Получены знания. Получен жизненный опыт. Впереди его ждет что-то новое.

Он ложится на сено, смотрит в небо, смотрит на плывущие облака и чувствуется ему, что и он плывет между небом и землей, словно невесомый, слыша топот лошадиных копыт и тарахтенье тележных колес…

– Принимайте молодца! – говорит отец Иоанн своим домашним. Они гурьбой вышли встречать приезжих. Матушка Мария обнимает, целует Андрея, вытирает слезы радости. Как же не радоваться? Сыночек домой вернулся, родненький, Андрюшенька.

Брат Платон, приехавший на каникулы из Тобольской семинарии, тоже обнимает Андрея, хлопает его по плечу. Брат Александр, сестра Антонина, Евфимия Степановна – все они рады возвращению Андрея из Далматовского училища. Он тоже рад вернуться после долгого отсутствия домой, увидеть обстановку родного дома-гнезда, ощутить его дух, увидеть придельный каменный храм в честь Казанской иконы Божией Матери, отдохнуть с дороги, помыться и, помолившись всей семьей перед иконами, присесть за стол, чтобы вкусить домашней пищи, приготовленной не монастырскими поварами, а родимой маменькой.

– Кушай, кушай, Андрюшенька! – ласково говорит матушка Мария, глядя на сына. Она знает, что жить ему под родным кровом совсем недолго. Сейчас на дворе середина июля. А уже в сентябре дорогой сыночек Андрюшенька поедет в город Пермь, чтобы поступить и обучаться в Духовной семинарии. Опять ей предстоит разлука с Андрюшей. Да и Платон тоже скоро уедет на учебу в семинарию. Только в Тобольск. Что ж, так и должно быть. Дети взрослеют, набираются ума, знаний, улетают из родного гнезда. Родители остаются дома, старятся, печалятся и радуются о детях, молятся за них, желают им блага, ждут в гости.

Андрюша ест, взглядывая на родимую матушку, вспоминает сладкие прянички. Ах, вот они! – лежат в чашке, ждут своего часа, когда их отведают, запивая душистым чаем…

Прошли-пролетели дни, проведенные сыновьями в Батурино. Платон уехал в Тобольск. Андрей уехал в Пермь и поступил на обучение в Духовную семинарию… Утешительно для Марии Григорьевны знание, что Платон учится в Тобольской семинарии под присмотром родного брата отца Иоанна – Ипполита Леонтьевича. С ним случилились большие перемены в его жизни, на его жизненном пути, ведущим в вечность.

Ипполит Леонтьевич долго рассуждал о том, как жить ему дальше. В 1820-ом году ему исполнилось 30 лет. Жил он в городе Перми. И вот он решает подать прошение о поступлении в Московскую Духовную Академию. Его прошение удовлетворено. Он покидает Пермь, приезжает в Москву, которая начала отстраиваться заново после нашествия Наполеона Бонапарта, после московского пожара, и в августе 1820 года поступает в Московскую Академию.