Батурино – гнездо родное

Эти страсти были чужды Андрею Капустину. Здесь, в Екатеринославе, он нашел себе задушевного друга. Звали его Серафим. И фамилия была у него – Серафимов. Родом он из семьи греческого священника. На год старше Андрея, учился в последнем классе. Общение с Серафимовым скрашивало семинарскую жизнь Андрея. А когда Серафим закончил Екатеринославскую семинарию и поступил в Киевскию Духовную Академию, то свое общение они продолжили в переписке. Андрей в то время увлекся изучением еврейского языка. Делает большие успехи… На экзамене в 1838-ом году он прекрасно отвечает, свободно говорит на еврейском языке, чем поражает и восхищает экзаменационную комиссию. Его удостаивают награды – вручают еврейскую хрестоматию.

А греческим языком Андрей Иванович так хорошо овладел, что по распоряжению семинарского начальства, начиная с 3-го октября 1837 года, он занял должность лектора греческого языка в низшем отделении семинарии. Ему назначают жалование – 100 рублей ассигнациями в год.

Его дядя, архимандрит Иона, у которого Андрей проживал в доме, наблюдая за успехами своего племянника, радовался. А вот стихов его одобрить не захотел. Андрей давно начал свои стихотворные опыты. Как всякий стихотворец, он хотел, чтобы его стихи прочитали, оценили. И вот он решается показать свои творения, написанные на листах бумаги гусиным пером, говорящие о Страстной Седмице и воспевающие Светлое Христово Воскресение, архимандриту Ионе.

Дядя внимательно прочитал стихотворные творения племянника, усмехнулся, взял перо, окунул его в чернильницу, написал свою оценку: «Сии стихи Христу и Спасу подобны молодому квасу» и вернул рукопись Андрею. Он прочитал дядину рецензию, печально улыбнулся, пожал плечами и положил свои творения в ящик комода… Писать стихи он, конечно же, не расхотел. Продолжил свое стихотворчество… А стихи, показанные дяде, были напечатаны в Киеве, где он обучался в Духовной Академии…

Пришла весна 1838 года. Андрей Капустин сдал экзамены последнего семинарского курса. Казалось бы, учеба закончена. Он уже мечтал о том, чтобы поехать в Москву, поступить в Духовную Академию, в которой обучается его старший брат Платон. Он пишет об этом желании брату. Получает ответное послание. Платон рад выбору Андрея, готов помочь ему, прислать на дорогу денег.

Но архимандрит Иона, ректор семинарии, решает по-своему. Он говорит племяннику, что тот недостаточно подготовлен богословски и благословляет его провести в семинарии еще один год. Слово его окончательное, обжалованию не подлежит.

Андрей ошеломлен решением дяди-ректора. Его планы рушатся. Он лежит у себя в комнате на кровати, отвернувшись к стене, думает, что предпринять. Огонек негодования разгорается у него в душе. В голову приходят мысли – бросить все, собраться и тайно отправиться на родину – в Батурино, к дорогим папеньке и маменьке. А там… Что там дальше? Бог весть… Но что-то предпринять надобно, показать свою самостоятельность.

Андрей совсем уже было решился бежать в Батурино. Внезапное препятствие удержало его от неверного шага – в семинарии случился пожар. Его потушили. Семинарское начальство, дядя-ректор, раздумывали о причинах бедствия – несчастный случай, самовозгорание или злонамеренное преступление – поджог. Так и не приняли никакого решения и оставили все без последствия, начав ремонтные работы.

Пожар в семинарии и удержал Андрея от побега в Батурино. Он подумал, что его могут обвинить в поджоге, а этого ему никак не хотелось. Не хотелось подводить дядю-ректора. Он остался в Екатеринославе.

Еще прошел один год жизни. Семинария была закончена в 1839-ом году. Андрей радовался. Впереди его ждало что-то новое, неизведанное…

По распоряжению начальства Екатеринославской семинарии, большое влияние на которое оказывал дядя-ректор, архимандрит Иона, Андрея Капустина направляют в Киев – на обучение в Духовную Академию. Он, смирившись, безропотно принимает это направление, видя в этом волю Божию… Простившись с дядей, взяв у него благословение на труды, простившись с екатеринославскими знакомыми, он отправляется в Киев, прибывает в этот город, именуемый – «мать городов русских», поселяется на жительство при Академии и вскоре приступает к обучению.

Учеба в Академии идет своим чередом. Днем Андрей сидит на занятиях, слушает лекции профессоров, обогощается новыми знаниями. В свободнее время он, человек любознательный, с душой путешественника-исследователя, ходит по улицам Киева. Вот Аскольдова могила. Вот берег Днепра, где равноапостольный Великий Князь Владимир, «Красно Солнышко», крестил киевлян, положив тем самым начало распространения христианства на Руси.

Киево-Печерская Лавра – третий удел Божией Матери на земле, основанная преподобными Антонием и Феодосием Печерскими, с ее нетленными мощами чудных подвижников – Алипий иконописец, Марк гробокопатель, Матфей прозорливый, Пимен многоболезный, Илия Муромец и множество других святых, про которых есть вот такое повествование.