Базар житейской суеты. Часть 2

Джорджъ, отставшій позади на нсколько минутъ, подъхалъ почти въ одно время съ Доббиномъ, и оба они поспшили привтствовать важныхъ особъ, между которым Осборнъ тотчасъ же замтилъ мистриссъ Кроли. Сердце его запрыгало отъ радости, когда онь увидлъ, что Родонъ, облокотившись о коляску, дружески разговариваетъ съ его женой. Онъ крпко пожалъ руку адъютанту генерала Тюфто и привтствовалъ его, какъ одного изъ лучшихъ своихъ друзей. Родонъ Кроли и кептенъ Доббинъ обмнялись только учтивыми поклонами, которые отнюдь не могли служить выраженіемъ душевнаго восторга.

Кроли сказалъ мистеру Осборну, что онъ остановился съ своимъ генераломъ въ H^otel du Parc; Джорджъ далъ ему адресъ своей собственной резиденціи, и было ршено, что Родонъ сдлаетъ ему первый визитъ.

— Каьъ это жаль, что вы не были у насъ третьяго дня, сказалъ Джорджъ. Мы обдали въ ресторан, и провели чудесно время. У насъ были въ гостяхъ лордъ Барикрисъ, его суцруга и дочь ея, леди Бланка. Веселились на славу. Какъ это, право, жаль, что мы раньше не сошлись.

Объявивъ такимъ-образомъ свои права на принадлежность къ высшему кругу, Осборнъ раскланялся съ Родономъ, и тотъ поспшилъ присоединиться къ блестящей кавалькад, поворотившей въ боковую аллею. Джорджъ и Доббинъ заняли свои мста по сторонамъ коляски Джоза.

— Какой красавецъ этотъ герцогъ! замтила мистриссъ майорша Одаудъ. Веллингтоны и Мелони, если сказать правду, въ родств между собою… не то, чтобы близкомъ, но и не дальнемъ. Только ужь, само-собою разумется, я не стану забгать въ глаза, если герцогъ первый не обратитъ на меня своего вниманія. Будь я немного побогаче, роли бы, авось, помнялись между нами.

— Это великій полководецъ, сказалъ Джой, начинавшій приходить въ себя съ той минуты, какъ великій человкъ сокрылся изъ виду. Военная исторія не представляетъ побды знамените той, которую Веллингтонъ выигралъ при Саламанк: не правда ли, Доббинъ?

Капитанъ отвчалъ утвердительно.

— А гд, позвольте васъ спросить, онъ впервые изучилъ военное искусство? продолжалъ запальчивый сборщикъ податей и пошлинъ. Въ Индіи, любезный другъ, въ Индіи! Тамошнія дебри и лса, великая школа для будущаго полководца; прошу обратить особенное вниманіе на этотъ пунктъ. Я самъ знакомъ былъ съ нимъ, мистриссъ Одаудъ; мы танцовали съ нимъ мазурку на вечер у миссъ Кутлеръ, дочери артиллерійскаго полковника, и надобно вамъ замтить, что миссъ Кутлеръ считалась первою красавицей во всемъ Думдум. Тутъ еще случилась исторія… но, вдь, ужь кажется я вамъ расказывалъ?

Появленіе великихъ особъ доставило нашимъ пріятелямъ неистощимый матеріялъ для интересной бесды на цлый день, вплоть до вечерняго часа, когда они вс вмст собрались въ оперу.

Брюссельская опера могла служить олицетвореніемъ веселой Англіи старинныхъ временъ. Театръ былъ наполненъ истинными британскими физіономіями и замысловатыми костюмами, которыми встарину столько славились англійскія леди. Мистриссъ Одаудъ была блистательна и великолпна. Чело ея украшалось роскошными локонами, а брильянты на рукахъ и стекла на лебединой ше затмвали своимъ блескомъ все, что ни сидло въ ложахъ. При всемъ томъ, присутствіе мистриссъ Одаудъ мучило невыразимо чувствительную душу мистера Осборна; и онъ уже давно былъ бы радъ отвязаться отъ этой странной и совершенно необразованной ирландки, не умвшей сказать ни одного порядочнаго слова. Не было, однакожь, никакихъ средствъ отвязаться отъ мистриссъ Одаудъ. Она считала своимъ непремннымъ долгомъ участвовать во всхъ удовольствіяхъ и забавахъ, предпринимаемыхъ ея молодыми друзьями, она была убждена душевно, что присутствіемъ ея оживляются всякія собранія, и не было для нея никакихъ сомній, что все приходятъ въ восторгъ отъ ея поучительной бесды.

— Она была полезна для тебя, мой друтъ, сказалъ Джорджъ своей жен, которую могъ, безъ зазрнія совсти, оставлять одну въ обществ этой интересной леди;— но какъ это хорошо, что мы встртились, наконецъ, съ мистриссъ Кроли! Ты возобновишь съ нею дружсскую связь, и, авось, это поможетъ намъ отвязаться отъ несносной ирландки.

На это мистриссъ Эмми не отвчала ни да, ни нтъ, и мы ршительно не знаемъ, въ чемъ заключались ея мысли.

Мистриссъ Одаудъ обозрла весь театръ своими рысьими глазами, но никакъ нельзя сказать, чтобъ театръ произвелъ слишкомъ сильное впечатлніе на ея душу.

— А вотъ посмотрли бы вы, что это за театръ у насъ въ Дублин, на Фишебльской улиц! сказала мистриссъ Одаудъ. Здшнія — дрянь передъ нимъ; то же, что какой-нибудь балаганъ, недостаетъ только паяца… И что это за напвы, господа! Ревутъ, пищатъ, кричатъ — больно ушамъ, а ничего не разберешь. Нтъ, судари мои, если вы не слышали нашихъ ирландскихъ псенъ, такъ вы, скажу я вамъ, не имете понятія о настоящей музык. У насъ въ Ирландіи пастухи лучше поютъ, чмъ здшнія французскія актерки.

И вс эти мннія, съ прибавленіемъ другихъ весьма назидательныхъ, мистриссъ майорша Одаудъ высказывала громогласно, на весь театръ, размахивая при этомъ своимъ веромъ, который величественно колыхался въ ея правой рук.