Базар житейской суеты. Часть 3

Впродолженіе этого визита, мистеръ Питтъ обнаружилъ дивную черту дипломатическаго искусства, одну изъ тхъ, которыя свидтельствовали неоспоримымъ образомъ, что, не будь его карьера испорчена въ ранней молодости, онъ ушелъ бы далеко на политической дорог. Когда леди Саутдаунъ заговорила о корсиканскомъ выходц и, подражая современной мод, принялась доказывать, что это былъ въ человческомъ род извергъ, обагренный всми преступленіями, чудовще, недостойное жизни, Питтъ Кроли вдругъ поднялъ свою булаву на защиту этого Человка Судьбы. Описалъ, какъ онъ видлъ Перваго Консула въ Париж, во время аміенскаго мира, когда онъ, Питтъ Кроли, имлъ удовольствіе въ первый разъ познакомиться съ великимъ ораторомъ Великобританіи. Это былъ господинъ Фоксъ, который, какъ извстно, всегда имлъ высокое мнніе о император Наполеон. Питтъ Кроли вполн раздлялъ мнніе Фокса, хотя во многихъ другихъ случаяхъ былъ съ нимъ не согласенъ. Изгнаніе Наполеона считалъ оиъ великою несправедливостію и доказывалъ весьма убдительно, что Французы сдлали огромную ошибку, подчинившись вліянію папы.

Послдняя выходка спасла Питта Кроли въ глазахъ леди Саутдаунъ, между-тмъ, какъ благоговніе къ Фоксу и Наполеону возвысило его неизмримо въ мнніи миссъ Кроли. Мы уже имли случай намекнуть впродолженіе этой исторіи, что миссъ Кроли стояла нкогда на короткой ног съ покойнымъ Фоксомъ. Миссъ Кроли, принадлежавшая въ политическомъ смысл къ партіи виговъ, всегда стояла за Наполеона, и хотя никакъ нельзя сказать, чтобъ паденіе этого гиганта возмутило ея душевный покой, и подйствовало непріятнымъ образомъ на ея желудокъ, однакожь панегирикъ Питта, прославившій обоихъ ея идоловъ, былъ въ высшей степени пріятенъ для ея сердца, и Питтъ Кроли, какъ мы сказали, вдругъ поднялся на необозримую высоту въ ея глазахъ.

— А вы какъ объ этомъ думаете, моя милая? спросила миссъ Кроли молодую леди, которая, повидимому, понравилась ей съ перваго взгляда. Съ хорошеньшшъ личикомъ нетрудно было пріобрсть благосклонность миссъ Матильды Кроли, хотя надобно признаться, что ея любовь возникала и простывала съ одинаковой быстротою.

Леди Дженни покраснла какъ роза, и сказала, что она не понимаетъ политики, и не принимаетъ никакого участія въ политическихъ вопросахъ. Нтъ сомннія, что ея мама разсуждаетъ основательно, хотя правда и то, что мистеръ Питтъ говоритъ превосходно.

И когда об леди собрались домой, миссъ Кроли сказала въ заключеніе визита:

— Надюсь, вы будете такъ добры, леди Саутдаунъ, что станете повременамъ присылать ко мн леди Дженни, если только ей не скучно будетъ въ обществ одинокой, больной старухи.

Общаніе дано было съ величайшимъ удовольствіемъ, и благородныя леди разстались самымъ дружескимъ образомъ.

— Питтъ, не приводи ко мн никогда эту леди Саутдаунъ, сказала старушка, — она глупа и надута, какъ вс эти родственники твоей матери, которыхъ я терпть не могла. Но эта хорошенькая куколка, леди Дженни, можетъ првходить сколько ей угодно. Распорядись такъ, чтобъ она навщала меня какъ можно чаще.

Питтъ общалъ сдлать такое распоряженіе. Онъ не считалъ нужнымъ объяснять своей тёщ, какое мнніе составила о ней миссъ Кроли, и леди Саутдаунъ осталась въ совершеннйшемъ убждеяіи, что она произвела великолпное впечатлніе на свою новую знакомку.

Общество больной старухи не испугало леди Дженни. Быть-можетъ, ей пріятно было отлучаться повременамъ изъ родительскаго дома, гд весьма часто президентствовалъ достопочтенный Бартоломей Айронсъ и многіе другіе неуклюжіе и скучные педанты, собиравшіеся въ гостиной леди Саутдаунъ. Какъ бы то ни было, невста дипломата сдлалась постоянной гостьей миссъ Кроли, вызжала съ нею на гулянья, и утшала ее по вечерамъ, Леди Дженги была добродушна и ласкова со всми, такъ что даже горничная Фиркинъ не думала ревновать ее къ своей госпож. Чувствительная Бриггсъ замтила въ скоромъ времени, что благодтельница никогда не бранила ее въ присутствіи леди Дженни. Миссъ Кроли обращалась съ своей гостьей очаровательнымъ образомъ. Она расказывала ей множество восхитительныхъ анекдотовъ, почерпнутыхъ изъ воспоминаній дтскихъ лтъ, и способъ ея выраженія былъ совсмъ не тотъ, какой прежде употребляла она въ обращеніи съ начитанной Ребеккой; дтская невинность леди Дженни отстраняла всякую возможность легкомысленной бесды, и миссъ Кроли щадила деликатность чувствъ этой неопытной двицы. Леди Дженни въ свою очередь была въ восторг отъ доброй старушки, и старалась забавлять ее всми зависящими отъ нея средствами. Покойный отецъ, пропащій братъ и миссъ Кроли были единственными особами, отъ которыхъ молодая двушка слышала выраженія искренней привязанности и дружбы.