Базар житейской суеты. Часть 4

Наконецъ, минута въ минуту, когда звонкій колокольчикъ, на черномъ мраморномъ кабинетномъ хронометр, пробилъ девять часовъ, явился сэръ Питтъ, баронетъ и членъ парламента, опрятный, свжій, гладко-выбритый, гладко-причесанный и припомаженный, съ чистыми вылощеными щеками, окаймленными съ обихъ сторонъ рубашечными воротничками, въ бломъ туго-накрахмаленнонъ галстух и въ сромъ байковомъ сюртук — явился однимъ словомъ, какъ истинный англійскій джентльменъ древней породы, образецъ изящества, опрятности, совершеннйшаго комфорта. Ногти его были подрзаны и подчщены маленькимъ инструментомъ, приспособленнымъ для этой цли; операцію подрзанія и подчищенія сэръ Питтъ совершалъ аккуратно каждое утро, когда спускался съ лстничныхъ ступеней, чтобы войдти въ свой кабинетъ.

Баронетъ остолбенлъ и невольно попятился назадъ при взгляд на бднаго Родона въ его измятомъ плать, съ глазами, налитыми кровью, съ волосами, растрепанными по-лицу. Ему представилось, что братъ его пьянъ, и возвращается, въ этомъ безобразномъ вид, съ какой-нибудь вечерыей оргіи.

— Великій Боже! воскликнулъ озадаченный сэръ Питтъ. Какими судьбами ты очутился здсь въ этотъ утренній часъ? Отчего ты не дома?

— Донма?! отвчалъ Родонъ съ буйнымъ смхомъ. Не бойся, Питтъ. Я не пьянъ. Запри дверь, мн надобно поговорить съ тобою.

Питтъ заперъ дверь и помстился въ другомъ незанятомъ кресл, гд предназначалось сидть управляющему, агенту и другимъ особамъ, завдывающимъ длами баронета. Склонивъ голову на грудь, сэръ Питтъ продолжалъ теперь, съ усиленною дятельностью, операцію подчищенія ногтей.

— Все кончилось, Питтъ, сказалъ полковникъ посл кратковременной паузы. Я погибъ.

— А я напередъ зналъ, и давно говорилъ, что дойдетъ до этого, запальчиво подхватилъ баронетъ, начиная барабанить по столу своими подрзанными и подчищенными ногтями. Я предостерегалъ тебя тысячу разъ, и ужь теперь прошу не пенять на меня. Помочь я ршительно не въ состояніи. Капиталъ мой распредленъ до послдняго шиллинга. Даже эти сто фунтовъ, выданные теб женою, назначены были завтра поутру одному изъ моихъ адвокатовъ, и отсутствіе этой суммы поставляетъ меня въ значительное затрудненіе. Это ни значитъ, однакожь, что я вовсе не намренъ оказывать теб ни малишаго пособія, но удовлетворить всхъ кридиторовъ, для меня столько же невозможно какъ уплатить національный долгъ Британіи. Безумно было бы и думать объ этомъ. Теб остается уговорить кредиторовъ на уступки, какъ несостоятельному должнику. Это, конечно, окомпрометируетъ нкоторымъ образомъ всю нашу фамилію, но какъ тутъ иначе извернешься? Не мы первые, не мы и послдніе. Вотъ, напримръ, Джорджъ Китли, сынъ лорда Регланда, попалъ въ тюрьму на прошлой недл, и былъ, что называется, выжатъ весь какъ губка. Лордъ Регландъ не хотлъ платить даже шиллинга, и…

— Не о деньгахъ пришелъ я говорить съ тобою, любезный братъ, возразилъ полковникъ. Рчъ не обо мн. Пусть будетъ со мной, что будетъ, но…

— Такъ въ чемъ же дло? сказалъ Питтъ, очевидно обрадованный этимъ открытіемъ.

— Я пришелъ просить тебя о моемъ сын, продолжалъ Родонъ хриплымъ голосомъ. Общай несчастному отцу, что ты возьмешь его подъ свое покровительство, когда меня не станетъ. Твоя добрая сострадательная жена всегда ласкова была къ моему малютк, и Родя любитъ ее гораздо больше, чмъ свою… Проклятіе! Послушай, Питтъ, теб извстно, что я долженъ былъ получить наслдство посл тётки. Меня воспитывали совсмъ не такъ, какъ слдуетъ воспитывать младшихъ братьевъ. Совсмъ напротивъ: во мн развивали праздность, поддерживали наклонность къ расточительности. При хорошемъ образованіи, изъ меня вышелъ бы, конечно, совсмъ другой человкъ. При всемъ томъ, извстно теб, что въ полку служилъ я недурно, и ничмъ не запятналъ фамильной чести. Ты знаешь, какъ я потерялъ наслдство, м кто завладлъ имъ.

— Посл пожертвованій, мною сдланныхъ въ пользу твоего семейетва, я полагаю, Родонъ, что упрекъ этотъ безполезенъ, сказалъ сэръ Питтъ. Женитьба была твое дло, не мое.

— Все теперь кончено, сказалъ Родонъ, все кончено!

И слова эти сопровождались такимъ ужаснымъ стономъ, что братъ его невольно вздрогнулъ.

— Ахъ, Боже мой, не умерла ли она? воскликнулъ встревоженный сэръ Питтъ; проникнутый на этотъ разъ сердечнымъ соболзнованіемъ.

— Я бы самъ желалъ умереть, отвчалъ Родонъ. Еслибъ не малютка Родя, я всадилъ бы себ пулю въ лобъ, и… и отправилъ бы напередъ этого негодяя.

Сэръ Питтъ мгновенно угадалъ истину, и понялъ, что титулъ негодяя относится на этотъ разъ къ милорду Стейну. Затмъ полковникъ разсказалъ, въ сильныхъ и краткихъ выраженіяхъ, вс обстоятельства дла.

— Между этимъ мерзавцемъ и моей женой былъ, по всей вроятности, строго обдуманный планъ, говорилъ мистеръ Кроли. Шерифскіе помощники накинулись на меня въ ту пору, какъ я возвращался домой съ этого бала. Когда я послалъ къ ней письмо, она отвчала, что лежитъ въ постели, и выручитъ меня завтра. По возвращеніи домой, я засталъ ее въ брдльянтахъ наедин съ этимъ негодяемъ.