Бэби, я твой

Воображение Мак-Кэйда тотчас разыгралось. Он увидел, как мыльные струйки стекают по соблазнительному телу, видение подействовало на него самым безжалостным образом. Он повернулся к ней спиной, подошел к окну, отдернул занавеску и сощурился – солнце отражалось от блестящих машин, припаркованных на грязном дворе. Предупреждающий сигнал прозвучал в голове Сэма, когда он понял, что девушка выходит из комнаты. Сэм опустил занавеску и повернулся к ней.

– Стой, где стоишь, Рыжая. – Но она и не думала останавливаться. Сэм повторил:

– Я сказал стой, черт побери!

Остановившись и не поворачиваясь к нему, нетерпеливо дернув плечами, Кэтрин глубоко вздохнула и спросила:

– А теперь что?

Сэм никогда не думал, что такие простые слова могут быть наполнены подобной мукой.

Не отвечая на вопрос, он подошел к двери ванной, открыл ее и проверил размеры окна. Потом вышел и придержал перед ней дверь.

– О’кей, она в твоем распоряжении.

– Да неужели? – язвительно спросила девушка. – Там же окно, не боишься, что я выпрыгну?

Он окинул ее взглядом с головы до ног.

– Нет, с твоими бедрами, дорогая, не пролезешь.

Кэтрин ответила ему взглядом оскорбленной женщины.

– А чем они плохи? Наоборот, все прекрасно.

Но Сэм не собирался говорить ей ничего подобного, он просто выгнул бровь и взглянул на нее.

– Ты думаешь, что они толстые?

– Иди принимай душ, Кейли.

– Меня зовут Кэтрин, сукин сын!

Черт побери, зачем он снова с ней объясняется? Сэм провел пальцами по волосам.

– Рыжая, иди и принимай свой проклятый душ.

– Прекрасно. Я иду. – Кэтрин прижала вещи к груди и обошла его. – Я не стану беспокоиться, если тебе не останется горячей воды, Мак-Кэйд, – бросила она и захлопнула за собой дверь.

Сэм переоделся в слаксы, повалился на кровать и закинул руки за голову. Он слышал шум воды за стеной и хмуро смотрел в потолок.

Его поцелуй в кафе был огромной ошибкой. Черт побери, еще полчаса назад он объяснял себе, что на нее надо смотреть как на товар. Это было разумно, именно так и следовало поступать. Но когда он впился в нее губами, что стало с его разумом? Он спал или оглох? Не-ет, это было другое, он увидел возможность взять над ней верх в затеянной ею игре. Ее же способом. И он подумал, что все-таки чертовски умен, если сумел добиться успеха. Но теперь-то ему ясно другое: более глупого поступка он давно не совершал.

И видит Бог, теперь ему предстоит расплата.

Он узнал вкус ее губ. Они как высококачественное виски, вызывающее жар внутри. Да, он узнал это, но черт побери, ему было бы гораздо проще жить без этого знания. А теперь предстоит потрудиться над собой.

Он и так уже однажды подвел Гарри. И черт его побери, если он позволит себе такое еще раз. Конечно, друг пытался убедить его: если рыбацкий домик в Северной Каролине им не достанется, ничего страшного не произойдет, подвернется другой, не хуже, но Сэм прекрасно понимал, чья это будет ошибка, если они упустят возможность купить этот. Нет, он не позволит вышедшим из-под контроля гормонам помешать ему достичь поставленной цели.

Конечно, ему было бы легче, носи она одежду посвободнее. Сэм разозлился на себя, когда через десять минут девушка вышла из ванной. Но тем не менее суть в том и заключалась: если бы ее одежда менее откровенно облегала фигуру, может, он и не оказался бы в столь отчаянном состоянии.

Девушка натянула обрезанные джинсы, открывавшие упругие сметанно-белые ноги. Волосы были мокрые, и с них капала вода на зеленый, цвета леса, топ-сеточку. «Интересно, есть ли у нее лифчик под этим делом?» – спросил он себя. Черт побери, да где ему там уместиться!

– Ну что ж, ты, как всегда, не прав, – сообщила она холодно и мельком поглядела поверх косметички. – Плечи не смогли протиснуться через окно, а бедра проскользнули как по маслу, даже легче. – И Кэтрин удовлетворенно шлепнула себя по округлому объекту их спора.

Сэм расхохотался так, что даже закашлялся. Вот черт! Надо было догадаться, что она непременно попробует пролезть в окно. Эта женщина еще раз подтвердила, какая она обманщица. Он ведь бросил свое замечание насчет бедер только от обиды на то, что она захотела обвести его вокруг пальца, – слабая попытка отплатить за сцену в кафе. Он должен был понять, что его слова она воспримет как личный вызов. Ему чертовски повезло с глазомером, он точнее, чем у нее, иначе она бы уже оказалась в нескольких милях отсюда.

Сэм наблюдал, как она села на поношенное покрывало на кровати и вынула бутылочки лака для ногтей из косметички. Она выстроила их на дешевом ночном столике у кровати, переставляла, как оловянных солдатиков, пока не расположила в порядке, понятном только ей одной. Потом левую щиколотку пристроила на правом колене и принялась засовывать ватные тампоны между пальцами. Глубокомысленно обдумав, выбрала лак из шеренги и посмотрела на Сэма.

– Мак-Кэйд, как ты думаешь, может, мне остановиться на пурпурно-атласном? – Она подняла пузырек и потрясла, показывая ему. – Или на этом, кроваво-красном?

Ну что ж, он поиграет с ней.

– На красном. – Ему этот цвет казался более подходящим.