Бэби, я твой

Кэтрин мрачно напомнила себе: если она не заставит себя следить за каждым своим шагом, то обязательно вляпается во что-нибудь подобное.

И все-таки…

Все-таки в глубине души татуировка ей нравилась. Как надоело быть все время хорошей, правильной… А эти красные губки на белой коже – награда за все. Если честно, бесшабашность Кейли, ее нежелание отвечать за свои поступки в глубине души нравились Кэтрин. Сама Кэтрин никогда не решалась вести себя, как сестра, но частенько думала: как здорово, наверное, взять и послать все к черту! Что именно? Да все, что нравится окружающим! Были острые моменты и в жизни Кэтрин, когда она спасала сестру. Но это ведь не ее собственная жизнь, а исполнение роли, притворство. В игре нет чувства свободы, оно возникает, когда ты живешь как хочется.

Это разные вещи.

Ну что ж, возможно, ей никогда не испытать полной свободы. Но черт побери, если она не попробует извлечь все возможное из ситуации, в которую попала. Кэтрин. поклялась помешать Сэму быстренько домчаться до Майами. И она это сделает. Молясь в душе, она вспомнила про свой отпуск. Да, поездка по Европе сорвалась, но… Что ж, она порадуется поездке в Майами. Ну вот, одно дело сделано: она покрасила ногти на ногах!

Наряжаться и краситься, как Кейли, дело для Кэтрин непривычное, ну и черт с ним, у нее пропасть свободного времени и целый чемодан косметики. Так почему бы ей не развлечься? Кэтрин взглянула на свои ногти сперва на левой ноге, потом на правой. По правде говоря, здорово.

Даже бесконечные споры и стычки с Сэмом ее не тревожили. Она знала одно: его все время надо держать в напряжении. Кэтрин посмотрела в сторону своего пленителя, который собирал пистолет, мускулы на загорелых руках перекатывались. Чересчур высокомерный тип. И дело не в том, что ей нравилось пререкаться с ним, Боже упаси, просто она считала не правильным позволять ему быть настолько самодовольным.

Взглянув снова на его руки – большие, загорелые, с царапинами от ее ногтей, такие мускулистые, с выпирающими венами, Кэтрин ощутила, как у нее в животе что-то сжалось, а между ногами возникло напряжение. Она тут же торопливо отвернулась.

Она просто должна дождаться своего часа, уверяла себя Кэтрин. А пока он не настал, нет ничего плохого, если она развлечется с косметикой Кейли. Так быстрее пролетит время до того мига, когда Мак-Кэйд наконец полностью расслабится и утратит бдительность. А она, исхитрившись, удерет от него.

* * *

– Кейли сегодня снова не появилась на репетиции.

Гектор Санчес, прижав наманикюренным пальцем счет, чтобы не потерять строчку, поднял глаза на говорившего. Джимми Чейнз стоял в дверях в сшитом на заказ пиджаке, застегнутой до середины груди рубашке, увешанный гирляндой тяжелых золотых цепей, от которых и произошла его кличка [Чейнз – цепи (англ.). – Примеч. пер]. Гектор свободной рукой потянулся за сигарой, дымившейся в пепельнице, взял ее, засунул в рот и с удовольствием затянулся.

– Если она пропустит сегодняшнее выступление, то это уже третий вечер подряд. Свистни кому надо, пускай найдут пару новых девочек. Кейли наверняка смоталась из города. Энджел говорила что-то по поводу ее ареста.

– Да, – кивнул Джимми. – Я тоже слышал, но не видел со среды, после того как наткнулся на нее в коридоре возле женской гримерки.

Гектор медленно положил сигару.

– С каких пор? Ну-ка повтори!

– А я разве не говорил тебе, босс? Вроде бы я рассказывал.

– Не-ет, – процедил Гектор сквозь стиснутые зубы. – Ты ничего мне не говорил.

– Ну да, могу поклясться: говорил. Ладно, чего теперь-то вспоминать. Я увидал ее в среду вечером. Минут через пять после той встречи, именно так, через пять минуту мы с ней чуть не сшибли друг друга. Даже непонятно, как лбами не врезались. Она, будто револьверная пуля, вылетела из гримерки.

* * *

В комнатах мотеля телефонов не было, и поэтому Сэм Мак-Кэйд стоял в уличной будке и набирал свой домашний номер, пытаясь выкинуть из головы выражение лица Кэтрин, когда он наручником прицеплял ее руку к кровати.

На другом конце провода сняли трубку.

– Слушаю, – раздался издалека дребезжащий приветливый голос Гарри.

– Эй, это я.

– Самба, черт побери! Где ты, мужик?

– В Айдахо. Я тут в мотеле наручниками прицепил девицу из кордебалета к кровати, потому что…

– О! Ну что же, замечательно, Сэм! Наконец-то я могу спать спокойно. Я и не знал, что ты отправился на дело. Но если у тебя все хорошо, то и у меня тоже. Она блондинка? Бьюсь об заклад, что блондинка!

– Нет, рыжая. Ну слушай…

– Вот черт! Нет! Рыжая? Так это еще лучше, чем блондинка. Обожаю рыжих. У нее по всему телу веснушки?