Бедняга Смоллбон

— Смоллбон поверил письму и принял приглашение. Думал, что ответ его может удовлетворить. Это письмо мы и нашли. Послано было оно на домашний адрес Боба. Потому и не было зарегистрировано.

— Лично Бобу?

— Да. Нужно было собраться целому совещанию секретарш, чтобы обратить внимание на разницу между началом: «Дорогой Хорниман» и «Дорогой мистер Хорниман».

— И Боб носил его в кармане и потерял в конторе?

— Что-нибудь вроде этого. Конечно, в общих чертах. Детали дополним позднее. В субботу утром Маркус Смоллбон прибыл в Линкольнс Инн в четверть первого, как было условлено. Боб там его ждал уже один. Постарался договориться, но все было напрасно. Значит, оставался только другой выход. В ящик — и с концами! Ключ можно выбросить и сделать вид, что ничего не знает.

— Для такого нужны крепкие нервы, — делать вид что ничего не случилось.

— Да, — признал Хейзелридж. — Вам бы следовало прочесть его послужной список, — как-то не по теме добавил он. — Знаете, что он получил крест «За храбрость», и вполне заслуженно? За конвои в Арктике.

Боун на миг задумался и сказал: — Есть какие-нибудь прямые улики?

— При расследовании убийств редко попадаются прямые улики, — спокойно заявил Хейзелридж. — Но у нас уже немало косвенных. И они начинают стыковаться друг с другом. Больше вам сказать пока не могу. Например, возьмите время второго убийства. У четверых нет алиби на критическое время. Но Боб Хорниман, насколько я знаю, единственный, кто постарался создать фальшивое алиби.

— Вы в этом уверены?

— В душе я уверен. Хочу вызвать в качестве свидетелей всех официанток из ресторана, где якобы ужинал Боб, и все они поклянутся, что никогда в жизни его не видели. Это легко проверить.

— Что-нибудь еще?

— Пока только одно. По словам Боба, в ту субботу он был в конторе с мисс Милдмэй до двенадцати. Положим, что они ошиблись и ушли из конторы минут за пять до полудня. Не будем спорить из-за десяти-пятнадцати минут. Но как вы объясните факт, что один клиент звонил в вашу контору три раза в одиннадцать часов и никто не снял трубку?

— Гм… А как это объясняете вы?

— Мне объяснять незачем. Пусть это делает Боб Хорниман. Но положим, что он избавился от мисс Милдмэй пораньше — скажем, заявил, что для неё работы нет, — и что потом попросил её ничего не говорить. А у него было слишком много хлопот, чтобы ликвидировать все эти бумаги и книги.

— Да, — протянул Боун. Он как раз кое-что вспомнил. Вспомнил, как взглянула Анна Милдмэй на Боба Хорнимана на торжественном банкете в первый день его работы в фирме. Десять дней назад. А казалось ему, так давно. Ему казалось…

Он вскочил с кресла.

— Если я вам больше не нужен, я пойду.

— Вызвать вам такси?

— Нет, спасибо, я пойду пешком.

— В самом деле?

— В самом деле.

— Ну, если что-то станет известно, я вам позвоню. Оставайтесь в контакте со мной.

— Ладно, — Боун торопливо ушел.

Хейзелридж задумчиво посмотрел ему вслед.

Боун действительно прошел весь путь домой пешком.

Это пришло ему в голову совершенно неожиданно — жуткая мысль, что Боб Хорниман и вправду убийца и что его за это в самом деле повесят; что ему привяжут руки к телу, а на голову наденут мешок, что ему придется ступить на вычерченную мелом букву «Т» на люке и что его собственный вес сломает ему хребет. До сих пор его увлекал механизм следствия, и вперед он не заглядывал.

Зато теперь ему было очень плохо.

Не то, чтобы он близко знал Боба. Вряд ли мог назвать его приятелем. Но они ходили в одну школу. Боб отличился в войне, всегда держался с Боуном по-приятельски, и вообще тому нравился.

«Если бы он хоть остановился на первой жертве, — говорил себе Боун. — Ту бы можно было простить. Не с точки зрения права — у закона слишком зашоренные взгляды на святость жизни индивидуумов типа мистера Смоллбона — но хотя бы в глазах его друзей. Ни один из них пальцем бы не шевельнул для его разоблачения. Но убить эту патетическую, глупенькую и безвредную мисс Читтеринг! Только для самозащиты».

— Я на вашем месте не лез бы под автобус, молодой человек, — заметил ему констебль на углу Олдвич. — По крайней мере, пока он не остановится. Наезды со смертельным исходом неприятно нарушают дорожное движение.

— Простите, задумался.

Уже осторожнее Боун миновал здание суда и Белл Ярд. Теперь ему в голову пришла иная мысль. Каково бы было его положение как партнера, если бы осуществилась недавняя идея Боба? Если Боб уже перевел бы пай на него и тихо исчез на свою ферму в Корнуэлле, прежде чем все вышло бы наружу? Напоминание Фермерской лиги об очередном взносе стало бы роковой спичкой в бочке с порохом. А что если до того Боб сумел бы как-нибудь рассчитаться?

«Нет, этот парень — мошенник, — сурово сказал себе Боун. — Нечего пылать к нему симпатией. И ещё такой хладнокровный убийца!»

Неприятные мысли не уходили. Если версия полиции верна, нет ли тут ещё одного человека, у которого Боб теперь в руках? Анна Милдмэй? Боун сказал себе, что не хотел бы, явившись в понедельник в контору, выяснить, что Анна отправилась следом за мисс Читтеринг.