Беды с любовью

— Успокойся, Джулс, — сказала Грейс. — Мы тебя прикроем. Если родители Митчелла начнут портить настроение своими монологами, Райли притворится пьяной и попытается вырвать микрофон.

Райли кивнула. — Я упоминала, что принесла фляжку? С таким же успехом она может быть реквизитом, раз Синклер утверждает, что она ей не нужна.

Джули и Грейс посмотрели на Эмму, и рука Джули потянулась к её руке. — Как ты?

Эмма застонала. — Я в порядке. Я возненавижу себя, если ты потратишь хоть одну секунду, беспокоясь обо мне.

— Я не беспокоюсь, — сказала Джули, — просто… это произошло именно тогда, верно? Всё, что произошло между вами двумя, было на репетиционном ужине?

— Давным-давно, — сказала Эмма, сжимая руку Джули. — Мы с Кэссиди оба двинулись дальше.

Джули начала грызть ноготь, но потом поняла, что не хочет испортить свой новый маникюр. — Так ты не страдаешь от посттравматического расстройства от отношений?

— Да ничего подобного, — сказала Эмма, стараясь, чтобы её голос звучал непринуждённо.

Райли наблюдала за ней, прищурив глаза. — Ага. Что это с вами двумя в последнее время?

— Что ты имеешь в виду? — Эмма сделала глоток своего вина.

Райли фыркнула. — Думаешь, мы не замечаем каждый раз, когда между вами происходит крошечная перемена?

— Вообще-то, мы ещё больше замечаем, потому что изменения крошечные, — добавила Грейс. — На самом деле, было бы менее подозрительно, если бы вы двое чередовали стычки и вели себя дружелюбно. Но вместо этого вы оба чертовски стараетесь не замечать друг друга.

— Ага. И это очень заметно, — кивая сказала Джули.

Эмма оглядела подруг. — Может ли кто-нибудь из вас объяснить всё это? Потому что это прозвучало как какая-то бессмысленная оценка, ради которой я должна была лежать на диване у психолога.

Все трое обменялись взглядами. Затем Грейс заговорила. — Дело обстоит так: долгое время мы думали, что вы с Кэссиди избегаете друг друга из-за какого-то ужасного разрыва, после которого вы возненавидели друг друга.

— А теперь? — спросила Эмма, хотя и не была уверена, что хочет это услышать.

— Теперь мы думаем, что вы двое избегаете друг друга по гораздо более страшной причине, — тихо сказала Грейс. — Потому, что вы способны причинить друг другу боль.

Эмма отвела взгляд. Да, она определённо не хотела этого слышать.

— Знаешь, он наблюдает за тобой, — сказала Райли. — Когда он думает, что ты не видишь.

Эмма ненавидела, что её сердце сделало какие-то выкрутасы.

— У тебя всё ещё есть чувства к нему? — спросила Джули. — Никто не осудит тебя, если его недавнее присутствие, всколыхнуло какие-то давно похороненные чувства.

Эмма открыла рот, чтобы отрицать это. Чтобы отрицать всё. Она не могла заставить себя солгать.

Но она и не могла собраться с силами, чтобы сказать правду, потому что правда заключалась в том, что она не знала, что чувствует. Или что чувствовал он.

Она только знала, что единственное, что может быть мучительнее жизни без Кэссиди, — это жить без него.

А потом её вообще избавили от необходимости отвечать, потому что худший кошмар Джули стал явью.

Отец Митчелла нашёл микрофон.

Прежде чем она смогла остановить себя, она поискала и нашла Кэссиди. Он наблюдал за ней своими вечно нечитаемыми глазами.

А когда отец Митчелла заговорил, Эмму ждал очень неприятный сюрприз. Посттравматическое расстройство от отношений — реально.

И Эмма только что обнаружила свой триггер.

Семь лет назад

— Твоя улыбка выглядит немного натянутой, — сказала Дейзи на ухо Эмме, отводя её от одной из самых назойливых тётушек.

— Это потому, что у меня болит лицо, — ответила Эмма, массируя щеки. — Не думаю, что мне когда-либо приходилось так много улыбаться и вести светскую беседу.

Её близняшка сочувственно посмотрела на неё. — Ты привыкнешь к этому. Хотя… на это может уйти пару лет.

— Ни за что, — сказала Эмма, забирая у сестры шампанское и украдкой делая глоток. Она едва успела схватить один из обёрнутых беконом гребешков, не говоря уже о том, чтобы найти себе напиток. — Вся эта тема с очаровательной южной красавицей — твоя фишка.

— Ну, до завтрашнего вечера это тоже твоя фишка, — сказала Дейзи, поправляя один из локонов Эммы, уложенных лаком. — Ты же знаешь, люди ожидают, что их южные невесты будут лучезарными и игривыми.

— И жеманными, — сказала Эмма, отталкивая руку Дейзи. — Не забывай о жеманности.

Дейзи была слишком занята изучением Эммы, чтобы ответить. — У тебя помада стёрлась. Пора накрасить заново.

Эмма закатила глаза, наблюдая, как её сестра копается в своём маленьком клатче расшитым бисером и достаёт тюбик помады. Она сняла колпачок, выдвинула помаду светло-розового цвета и передала Эмме.