Бег в золотом тумане

считаешь? Цыганка нагадала?

   -- Опыт, дорогой! Смерть избегает встреч со мной!

   --Ну, ну...

   -- Нет, серьезно. Я понял это, когда в геологии начал работать. В 75-ом

со мной случились три неприятности.

Расскажу по порядку: в конце мая, мне впервые в жизни доверили

документировать забой на пятой штольне. Пришел с горным мастером, как и полагается по технике безопасности. Он ломиком основательно прошелся по кровле и стенкам, заколы снял и разрешил работать. Гордость так и распирала меня: это не какие-то канавы или керн документировать, а штольню - тяжелую горную выработку, да еще, идущую по рудному телу! В обстановке необычайного душевного подъема я зарисовал забой и начал набрасывать развертку штрека.

   И тут мне понадобился компас, чтобы замерить элементы залегания пласта. Я похлопал по карманам, посмотрел в полевой сумке -- нигде нет. Оглянулся вокруг и в ярком луче недавно снятого с зарядки фонаря увидел компас у кромки забоя. Забыл, оказывается на камешке, когда азимуты мерил.

И только я шаг ступил в сторону забоя, как с кровли чемодан упал весом килограммов триста.. Аккуратненько, на то самое место, где я только что стоял! Упал и кованым уголком карман моей штормовки оторвал... Я только и услышал звук рвущейся ткани и глухой звук - "шмяк!"

   А неделей позже я делал повторные пробы на второй штольне. Часа три

ковырялся, потом поболтал немного с буровиками, которые в камере напротив бурили, и на обед пошел. Кто-то из проходчиков крупного фазана застрелил, и повариха обещала его в суп положить вместо тушенки. Когда я наслаждался его крылышком, приходят буровики и говорят:

   -- Счастливый! Как только звуки твоих шагов затихли, рассечка села.

Обрушилась прямо в преисподнюю!

   Но, по сравнению с третьим случаем, все это чепуха. Клянусь, до сих пор понять не могу, как остался "жить и творить"...

В общем, через неделю после обрушения рассечки спускался я с Тагобикуля. Шёл радостный, что живой и здоровый и напевал: "Синий, синий иней..."

Попутно сурков высматривал. Увидел одного и с ходу выстрелил ему в бок. Зверёк закрутился у самого обрыва! Когда он уже в него летел, я попытался схватить сурчонка. Вниз мы летели вместе! И никаких вариантов! Вниз головой с двадцатиметровой высоты! И без всяких деревьев и кустов, которые спасают в фильмах и снах...

   ... Но чудеса бывают! Через пару секунд свободного полета я ударился о небольшой выступ. Тут же оттолкнулся и, сделав сальто в воздухе, крепко встал на ноги в двух метрах ниже на следующий выступ! Шириной всего пятнадцать сантиметров! Это невероятно, тем более за всю свою жизнь я не сделал ни одного сознательного сальто! Я до сих пор не могу в это поверить!

   -- Завтра поверишь, -- презрительно выдавил из себя Житник. -- И

"бессмертность" свою проверишь. Болтаешь, почем зря, вместо того, чтобы о Боге подумать и о своей Душе грешной!

   -- Зачем проверять? -- расхохотался Кивелиди. Его давно уже проверили и от армии освободили. Да, Черный? По статье 26, кажется?

   -- "Годен к нестроевой службе в военное время", -- подтвердил я. --

   Правда, я эту статью снял, когда билет военный выстирал и новый

   получил. Теперь я простое пшено перед вами, господа лейтенанты!

  -- И давно в твоём скворечнике печка дымит ? -- поднапрягшись, спросил Житник. В его голосе явно чувствовалось беспокойство.

  -- Оказывается, ты не только "бессмертный", но и контуженный?

   -- Ага. Параноик без страха и упрёка! Это моё естественное состояние,

когда я бодрствую. А когда сплю - превращаюсь в лунатика!

Вот такой сложный диагноз!

   -- И где же ты демонстрировал себя в последний раз? -- с сарказмом

   осведомился мой лучший "друг".

   Занудство Юрки, меня угнетало в сторону только что обнародованного диагноза...

   -- На Кумархе, Юра, на Кумархе, --

   заулыбался я, решив в полной мере удовлетворить неуёмную дотошность Житника. В 1976-ом году мы разрабатывали 10-ое рудное тело. Когда вошли в зону мощного разлома, нас чуть не снесло потоком воды. Подождали пару дней, пока вода уйдёт и дальше пошли. Но рудной жилы за разломом не оказалось. Характер и направление разлома определить не удалось: В его зоне я не смог найти ни одного зеркала скольжения.

Стою, соображаю, а в голове никаких зацепок, в каком направлении жилу искать... А проходчики сзади стоят, на мою шаткую психику давят:

   "Давай, доцент шурши мозгами! Нам до конца месяца надо еще

пятьдесят метров пройти. Да не ошибись, Пифагор"...

   Постучав молотком по гранитной глыбе, я понял, что гадом буду, если не оправдаю их доверия. Виртуозно завернув парочку русских слов, я пошел в палатку изучать погоризонтные планы и планы опробования. Заснул далеко заполночь, так и не решив, в какую сторону поворачивать. А утром прихожу в забой и вижу: проходчики влево повернули и второй блок уже отбуривают.

Я к ним бросился, руками размахиваю...

   -- Кто велел, вашу мать!!? --

   -- Как кто!!? Ты же сам ночью приходил и велел влево "рельсы" гнуть!