Беги и живи

– Мне с ним слишком скучно, Нор. Сама подумай, банковский служащий. Нет, не говори ничего, я должна была это предвидеть. А теперь с этими глупостями покончено, больше я никогда не буду влюбляться.

Звучало все это безрадостно, и я похолодела. Я не могу взять ее горе и запихнуть к себе в карман. Будь у меня хоть сотня рук, все равно бы не смогла.

Рози заглянула через мое плечо в комнату. Казалось, ее печаль прошла, но я-то знала, что она никуда не делась. Я по-прежнему умела читать в ее глазах.

– Рози, – начала я.

И тут я увидела его. Сердце на километр выпрыгнуло из груди. Я вдруг опять почувствовала радость.

– Вот ты где.

Он поцеловал меня в щеку и подарил букет темно-красных роз.

– Их тут восемнадцать, – сказал он.

– Какая красота, – залившись румянцем, сказала мама. Она взяла у меня цветы и отнесла их на кухню. Интересно, у кого сегодня день рождения и кому принесли эти розы? Она вернулась с вазой, в которую поставила цветы.

– Какой ты внимательный! – сказала она Маттиа. – У тебя хороший вкус, у него хороший вкус, Нор, – добавила она на одном дыхании.

Я вспомнила нарцисс и зеркало с моего дня рождения восемь лет назад.

– И всегда был хороший, – сказала я и почувствовала, что начинаю краснеть еще сильнее, чем мама. После чего Тео как-то очень уж громко пробурчал, что я по-настоящему влюблена в Маттиа, не иначе, и получил в бок от мамы, а папа как-то очень уж громко запел: «С днем рожденья тебя». Все сразу же стали подпевать, и я громче всех.

– Ты, значит, Рози, – обратилась к Рози Зои. – Я о тебе много слышала.

Интересно, от кого? Я ей никогда о Рози не рассказывала. Я посмотрела на маму, но она была слишком занята, полностью сосредоточившись на том, чтобы у всех была еда и напитки.

– Она будет бежать марафон, – продолжала Зои. – И дойдет до финиша, это точно.

И посмотрела на меня, залившись румянцем. Казалось, мы все по очереди краснеем. Хотя нет. Не все. Все, кроме Маттиа, Рози и Тони с их смуглой кожей. И Тео, до которого никогда ничего не доходит. И жены Тони, которая, по-видимому, просто пришла за компанию. И друга Зои и подруги Виктора, которые молча ели торт. И папы, который следил за тем, чтобы у всех были наполнены бокалы.

– Поможешь мне? – попросила я Рози. – С посудой, там, и вообще.

– С посудой? – удивилась мама. – У тебя же день рождения, не надо…

– Пусти, пожалуйста. – Я потянула Рози за руку и почти затащила ее на кухню. И закрыла дверь.

– Ну, – сказала я, – а ты-то как?

Она насмешливо улыбнулась и открыла рот, чтобы что-то сказать.

– Нет, Рози, не так. Как на самом деле?

– Я тебе уже все сказала. Я опять в поиске. Ищу очередного красавца. Типа того.

Губы напряжены. Глаза вдруг потемнели.

Знать ее – значит знать саму себя.

Раньше мы с ней были друг для друга целым миром. И чувствовали себя в безопасности.

Но однажды все закончилось.

Мы будем по-настоящему падать в обморок, сказала Линда. Будем терять сознание. Так, чтобы отключиться от внешнего мира. Она знает, что надо делать. Слышала от сестер, а они кое в чем разбираются. Если не поступает кислород, можно упасть в обморок. Сначала потемнеет в глазах. Потом как будто засыпаешь. А дальше просыпаешься, и все.

Это не страшно. От обморока не умрешь.

Или мы играем в ее игру, или она нас выдает. Но нам стало так интересно, что мы сразу забыли, что у нас нет выбора.

Тянули жребий на соломинках. Первой падать в обморок досталось мне.

Я встала на то самое место в лесу и посмотрела вверх в небо над головой. Оно было по-вечернему серым, вокруг – темные деревья. Я все смотрела в небо, а Линда встала у меня сзади. Она обхватила меня руками. Надавила на грудную клетку.

– Считай! – приказала она.

Я стала считать. Уже дошла до десяти, но так и не начала терять сознание.

– В первый раз всегда сложно, – услышала я шепот Линды. – Помогай мне, – сказала она. – Задержи дыхание!

Но так тоже не получилось. Нельзя задержать дыхание до обморока. Я точно знаю, я потом часто пробовала.

– Нажимай ниже, – сказала я. – Под ребрами.

Сейчас место было правильное. Я почувствовала, что она пережала мне дыхание. Чувство было неприятное, и мне вдруг совсем расхотелось падать в обморок. Лучше я притворюсь.

– Получилось! – услышала я взволнованный голос Линды. – Помоги мне, Рози, люди в обмороке очень тяжелые.

Нам еще предстоит в этом убедиться, когда очередь дойдет до нее самой, подумала я, пытаясь как можно более безжизненно опуститься в объятия Линды.

Я услышала ее вздох.

– Что будем делать? – спросила она у Рози.

– Это ты придумала, – ответила Рози. – Сама решай.

Трава щекотала мне нос, и я слегка пошевелила головой.

– Интересно, она по-настоящему потеряла сознание?

– Похоже на то, – ответила Рози. – Я ее люблю, – вздохнула она. – По-настоящему.

– Я тоже.

– Но ты – не так, как я.

– Откуда тебе знать, как я ее люблю? – проворчала Линда.

Я слышала, как Рози молчит вслух.

– Знаешь, что я люблю больше всего? – сказала она наконец. – Целоваться.

Я услышала, как Линда глубоко вздыхает.

– Я бы очень хотела узнать, как это. Целоваться. Только не знаю с кем.