Беглец

Эфемера попыталась отыскать товарищей. Неужели они её бросили? Попытки найти их оказались бесплодными, потому она пошла на мост. Велосипеда своего она не обнаружила, пришлось идти пешком. Может, оно и к лучшему, потому что уже от одной мысли ехать промокшей насквозь да на велике заставляла съежиться от холода. На станцию зайти не решилась – испугалась, что арестуют. Вдоль очистных сооружений, нефтебазы, кладбища пробиралась в город.

– Мне постоянно казалось, что меня преследуют, – пояснила Эфемера. – Я не могла сама себе ответить, кого или чего мне стоит бояться, но жуткое ощущение, что надо скрываться, бежать, никак меня не покидало.

Эфемера брела лесом, покрывшим берега Яновского затона, а затем окольными путями и подворотнями добралась до шестнадцатиэтажки, где была хата.

– И ничего подозрительного не встретила? – удивился Хром.

– Нет. Ничего. Только страх наполнял меня всю, но ничего такого не видела. Может, лучше бы и увидела, потому как ничего так сильно не боишься, как неизвестности, – разоткровенничалась девушка.

Добралась я уже из последних сил. На лестничной клетке ее встретил Майкл (так себя назвал один из тех юнцов, которых привел Сухарь). Он бормотал странные вещи: что все оказалось правдой, что зомби и кровососы бродят по Зоне и что надо срочно найти оружие и идти на ЧАЭС. «Там артефакты, – говорил он с горящими глазами, – пустышки, вечные батарейки, черные брызги, – перечислял он артефакты, но почему-то больше не из игры, сколько из „Пикника на обочине“. – А там, в реакторе, – говорил он, – Золотой Шар, который исполняет желания».

– «Не Золотой Шар, а Золотой Коридор, – говорила я ему, – И никаких желаний, кроме как посмотреть на пульт, с которого управлялся четвертый блок в момент катастрофы, он не исполняет».

Но парень продолжал доказывать мне, что все это правда.

Я подумала, что это бред, и парень тронулся умом. Но вскоре нам действительно пришлось столкнуться с зомби. Точнее, зомби был один, в нашей хате. Он был одет в одежду Трота, все его лицо и лапы были запачканы кровью.

– Мишка, – так Эфемера предпочла назвать юнца, – уже успел раздобыть где-то топор и расправился с кровососом, как сам того же назвал.

Еще мы нашли все, что осталось от Куклы. Нечто смятое в комнате, состоящее из лужи крови и тряпья.

«Нам надо раздобыть огнестрел», – говорил Мишка.

А я шла за ним, никак не в силах понять, где же правда. Или разум помутился у нее? Или Мишка прав, и действительно книги о Сталкере, да и сам «Пикник на обочине» – то ли правда, то ли пророчество.

Шли по улице.

– И ни одного монстра больше не встретили?

– Встретили. Парень разделал их топором. Но не зомби надо бояться, говорил он, а гравиконцентратов.

– Чего-чего? – удивились Локи и Дед.

– Он уже успел намотать на гайки тряпья и бросал их перед собой. Гайка падала, и он шел за ней.

– Зачем? – удивился Дед.

– Говорил, что ищет аномалии, которых следует опасаться. А я шла за ним. «Иду вперед, – говорил он, – а ты за мной, след в след». И бросал свои гайки.

– Но так же долго не пройдешь.

– Вот и ему это занятие наскучило. Он был твердо уверен, что по главной аллее идти нельзя. Потому отправились перпендикулярно, пока не добрались до гигантского ковша.

– Желтый такой? – спросил Хром.

– Да.

– Так он же фонит нещадно! Им радиоактивные обломки с крыши счищали.

– Вот и Мишка так сказал. Обошли ковш и пошли дальше.

– И куда пришли?

– Обратно. «Аномалия», – сказал Мишка. Так что, все равно пришлось идти по центральной аллее.

– И никакая серьезная опасность больше не настигла вас?

– Нет. Разве что нашла Ленкину куклу. Мишка заподозрил, что это ловушка, но гайки падали, как обычно. Никаких артефактов тоже рядом не оказалось.

– Неужели вот так вы спокойно и шли, куда хотели? – удивился Хром.

– Дошли до моста через железную дорогу.

– Тот самый «Мост смерти»?

– Да. Мишка шел впереди, я – за ним.

Когда добрались до хребта, Мишка впал в возбуждение и устремился вниз.

– А меня, наоборот, как сковало, не могла сдвинуться с места, – пояснила Эфемера.

– Он бежал вниз, и кричал: «Батарейки – этаки! пустышки – артефакты! много счастья! Золотой Шар!»

А над мостом высились вентиляционная труба и краны ЧАЭС.

– Я хотела ему крикнуть: «Не золотой шар, а золотой коридор!» Но голос застрял в глотке.

Нечто неуловимое, словно дымка, пронеслось с той стороны, оно подхватило его тело, как пушинку, подбросило в воздух, смяло и поглотило. «Мясорубка», – подумала я.

– Вот тебе и батарейки! – вздохнул Хром. Не знаю, что случилось с твоим Мишкой, но мы не в «Сталкере». Нет здесь ни батареек, ни черных брызг, ни пустышек. Вот пустыши есть. Ты в курсе, куда попала?

– Что-то слышала про Улей. Но ничего не поняла. Я тогда не решилась пойти дальше.

– Может, и правильно. Это только в книге мясорубка как отработала, спит. А это чудище могло и тебя на завтрак съесть. Наверняка элита какая.

– Наверное. Я не решилась и пошла обратно. Там меня Тарпан и Тарадум и поймали. Я и не сопротивлялась. Он что-то говорил про Улей, но я не поняла.

– Хром, расскажи ей. У меня язык уже устал, третий раз объяснять не хочу, – предложил Локи.