Беглянка

Я изобразила волнение, которое он хотел увидеть, чтобы не начать во мне сомневаться. Наша встреча стала настоящим театральным представлением. Чем лучше мне удавалась роль, тем больше я ненавидела спектакль. Однако я получила то, что мне было нужно: достойную работу, деньги, новую жизнь.

– У вас есть жилье? – спросил Коллинз.

– Немедленно начну искать.

– Вы можете пока остановиться – или даже поселиться насовсем – в маленькой квартирке в нашем цоколе. Сто пятьдесят в месяц.

Я согласилась не глядя. Нужно было экономить. Учитывая все произошедшее после смерти Фрэнка, у меня выдался отличный день. Тем не менее я отдала бы все на свете, чтобы снова стать собой, – кем бы эта «я» ни была.

Глава 11

– Эндрю, вставай. Подъем.

Эндрю поднял голову от стола и потер глаза.

– Доброе утро. – Он всегда так говорил, когда я его будила.

– Налить тебе кофе? – спросила я.

– Нет, спасибо, – ответил Эндрю.

– А мне мама разрешает пить кофе, – заявила Эбби.

– А мне мама иногда дает глотнуть пива, – сказал Коди.

Последовала череда признаний в употреблении разных напитков, и пришлось призвать детей к порядку.

– Свои предпочтения в алкоголе обсудите на перемене. Вернемся к нашему уроку.

Я посмотрела на Мэгги. Лучшая ученица в моем смешанном третьем-четвертом классе из восемнадцати детей.

– Мэгги, можешь назвать столицу штата Джорджия? – Я специально задала несложный вопрос, чтобы ее подбодрить.

– Атланта.

– Отлично. А кто знает столицу Оклахомы?

– Оклахома-Сити! – крикнул Мартин, не дожидаясь, пока я позволю ему отвечать.

– Да, Мартин, спасибо, что присоединился к нашему путешествию.

Я придумала игру для урока географии. Позади меня висели дорожные карты штатов США, склеенные друг с другом, как плохая мозаика. Я просила купить для класса одну большую карту дорог, но, поскольку в программу шоссе не входят, мне отказали. У нас недоставало большей части Северной и Южной Дакоты, части Мичигана и небольшого куска Вирджинии.

– Мартин, а как называется столица Айдахо?

– Бойсе.

– А какая столица у штата Вашингтон?

– Сиэтл?

– Вряд ли. Эбби, подскажешь?

Эбби знала все столицы, имена первых десяти президентов и последних трех, а также могла умножить любое двузначное число на однозначное. Но она никогда не поднимала руку.

– Олимпия.

– Спасибо, – сказала я. – Теперь, Эбби, предположим, что ты находишься в Олимпии, штат Вашингтон, и хочешь поехать в Бойсе, штат Айдахо. Как бы ты туда добралась?

Эбби несмело подошла к доске с картой и стала изучать коллаж, водя пальцем по выступающим синим линиям.

– Я бы поехала по Ай-пять на юг, а затем от Портленда ехала бы на восток или на юг по восемьдесят четвертому. Обе дороги подходят.

– Очень хорошо, – кивнула я. – Некоторые шоссе идут строго в одном направлении: на север или юг, на восток или запад. А другие приведут вас туда, где вы никогда не ожидали оказаться.

Прозвенел звонок на перемену. Я не заставляла ребят ждать моего разрешения, в отличие от мисс Джун, учительницы первого и второго класса. Сразу после звонка дети могли идти. Стену с картами я закрыла доской, не желая выставлять напоказ планы уроков. Однажды, когда директор Коллинз поинтересовался моими неортодоксальными методами обучения, я сказала, что современный мир слишком зависим от систем навигации. Едва ли мой аргумент прозвучал убедительно, особенно в отношении восьми-десятилетних детей, поскольку в Реклюсе ни у кого не было нужды пользоваться онлайн-картами. Поэтому я добавила, что, по моему мнению, проблему можно упредить. На самом же деле я хотела, чтобы дети выглянули за пределы затерянного в провинции городишки и знали, как много мест они могут посетить. Я и сама была не против чему-нибудь научиться, если уж приходилось весь день проводить в школе.

И я действительно узнавала новое и вспоминала забытое старое. Например, раньше я никогда не учила наизусть годы правления президентов США. Я зубрила всю ночь перед уроком, стараясь придумать для каждого живые ассоциации. Однако в итоге всех перепутала. Задание состояло в том, чтобы дети сочинили по два описания разных президентов. Я просила взять не самых известных – не Вашингтона, Джефферсона, Линкольна или Рузвельта. Каждый ученик читал свой очерк перед классом, а затем ребята угадывали, какой президент подходит под описание.

– Мой президент родился в Вирджинии в тысяча семьсот восемьдесят четвертом году. Он был членом партии вигов, генералом в армии и умер при исполнении служебных обязанностей, – сказал Эндрю.

Наш эксперт по президентам не просто помнил имена, а мог выдать краткую биографию, а иногда и забавные факты.

– Класс, о каком президенте говорит Эндрю? – спросила я, импровизируя. Я понятия не имела, кого тот загадал.

В классе звучали разные предположения, и ни одна догадка не стала основной. Обычно, сталкиваясь с пробелами в собственном образовании, я просто говорила: «Класс, какой правильный ответ?» – и полагалась на общее решение.

– Гровер Кливленд!

– Джеймс Бьюкенен!

– Улисс Грант!

Эндрю смотрел на одноклассников безмятежно, и я поняла, что никто не попал в точку. Я решила закончить шумное обсуждение.