Беглый

— Знаешь, Ди. Знаешь, я ведь сидел не совсем так… Ну… как бы это сказать… Не совсем так, как принято в приличных домах.

— А разве в приличных домах принято сидеть?

Ди рассыпалась горстью серебряных монет, и тут же уснула.

* * *

Афганский альбом. Авиабаза К2 «Ханабад».

В 1979 году на базе ВВС СССР «Ханабад», недалеко от узбекского города Карши стали базироваться советские бомбардировщики Ту 16 перемещённые сюда 184-м гвардейским тяжелобомбардировочный авиаполком в Прилуках.

С первых дней афганской войны база «Ханабад» была задействована во всех крупных операциях ОКСВА — ограниченного контингента советских войск в Афганистане.

На момент распада СССР в Ханабаде находилось 18 боевых самолётов.

В день, когда на ханабадский аэродром ступили ботинки первых подразделений американской десятой горно-стрелковой дивизии — огромная территория базы служила для откорма личных бараньих отар, принадлежащих новоиспечённому командованию каршинских военно-воздушных сил.

Дорогущая инфраструктура приходила в упадок. Обсыпались перекрытия подземных ангаров, трескался бетон ВПП, в запущенном состоянии находилось радиолокационное и светотехническое оборудование, дальние стоянки были просто разобраны на гаражи.

Настоящим экологическим бедствием стал подземный склад ГСМ — горючка и смазочные материалы нашли дорогу в грунтовые воды. Это было крупномасштабное экологическое бедствие. Стоило только копнуть на метр-другой вглубь ханабадской землицы — и с дуру можно было решить, будто под аэродромом находится нефтяное месторождение.

Американцы быстро воздвигли забор из контейнеров поставленных друг на дружку. Теперь в дополнение к внешнему рубежу обороны — довольно солидному бетонному забору советских времён, в течении нескольких часов возник внутренний — стальной. Поднаторевшие в оккупациях — Джи Ай действовали слажено и чётко.

Выставив посты и КПП — солдаты быстро натянули гигантские полевые палатки, расставили био-туалеты и протянули первые метры оптоволокнистого кабеля для интранета.

Следующие гости были представители диспетчерской службы ВВС США. Эксперты с ноутбуками из которых торчали спутниковые антенки прошли каждый метр полученной без единого выстрела территории и составили длинный список материалов необходимых для скорейшей модернизации аэродрома.

В одинокой башне диспетчера, который в последнее время наблюдал за стратегическим передвижением баранов по полю — появились шумные крепыши-сигнальщики из войск связи, которые быстро начали монтировать американское диспетчерское оборудование.

Позади диспетчерской быстро раскрылись зонтики гигантских спутниковых тарелок.

На башне появилась табличка К2 — база ВВС США «Оплот свободы». К-2 — потому что по-английски название начинается с двух К: «Karshi-Khanabad».

В Ханабад стал прибывать основной контингент — а именно сами представители ВВС США. Как и во всех армиях мира лётчики и их обслуга — ребята с привилегиями. Но тут им пришлось слегка нахмуриться — общее командование осуществляли офицеры 164-го подразделения военно-интендантской службы Армии.

Хотя вскоре количество лётчиков и аэродромной обслуги значительно превышало личный состав армейских горных стрелков — летунам все же пришлось подчиняться более жёстким армейским правилам, а это значит не щеголять в футболках с короткими рукавами, несмотря на узбекскую жару, не баловаться пивком, и не крутить романов с солдатами в юбках, коих в Ханабаде было превеликое множество.

Непривычные к жёсткой дисциплине американские лётчики постоянно нарушали правила, вызывая кучу трений, нареканий и курьёзов.

3.2

На семейном совете мне был вынесен беспощадный приговор — английская спецшкола. Или как их тогда называли с «углублённым изучением английского языка».

Это решение было не менее судьбоносным чем решение отца выбрать Сергели. Школа помогала мне потом всю жизнь — от таштюрьмы до Таймс-сквера. Была только одна маленькая проблема — чтобы добраться до кладезя знаний, нужно было ехать часа полтора на двух забитых внепродых автобусах. В один конец.

«Ничего страшного» — сказал поправляя очки отец: «Я в четырнадцать лет пошёл работать на кирпичный завод, а Гайдар командовал полком уже в шестнадцать».

Мама возразила, сказав, что на кирпичных заводах тогда не работали педофилы, а на автобусах, особенно на сороковом маршруте, они просто кишмя кишат. Я попытался собрать побольше информации о загадочных педофилах, но родители быстро переглянулись, и мы пошли пить чай с наполеоном.

Семейный совет был объявлен закрытым.

* * *

Львиная доля жизни моей таким образом прошла на остановках, автобусах и метро.

Педофилы, правда, так и не повстречались, но и друзей в Сергелях тоже завести долго не удавалось. Я был иной. Все нормальные люди учились в седьмой школе, не слова не знали по-английски, и редко заезжали дальше автостанции «Самарканд». Я же привык подолгу быть один, и впервые оценил тогда силу одиночества.

Поэтому наверно долго моим единственным другом в Сергелях был пудель Борька.