Бегство из рая. Сборник рассказов

(В больничной палата в кровати лежит Ким, распятый, как Христос, рядом с ним сидит медсестра Зоя). Зою играет Надя из первого действия.

Зоя. Так давайте будем умницей. Покушайте, нельзя отказываться от пищи.

Ким. Не буду, я есть, пока вы меня не развяжете.

Зоя. Вы снова будете буйствовать.

Ким. Нет. Я буду вести себя хорошо.

Зоя. О том, чтобы вас освободить, должна сделать заключение врач.

Ким. Так пускай она придет и сделает такое заключение.

Зоя. Она придет только после того как сделает обход. Так что покушайте, чтобы набраться сил.

Ким. Я не буду, ничего есть.

Зоя. Так вы можете и умереть.

Ким. Ну, и умру. Мне все равно, ибо я потерял всякий смысл в этой жизни, а виноваты в этой смерти будете вы.

Зоя. Наоборот, я пытаюсь вам помочь.

Ким. Хорошо, я напишу в своем прощальном послании, что вы пытались меня накормить кислыми щами и холодным несладким чаем.

Зоя. Вы еще так молоды. У вас вся жизнь впереди.

Ким. Не надо меня успокаивать.

Зоя. Я не успокаиваю, я хочу, чтобы вы не отчаивались. Вот покушайте, хотя бы котлетку, вы же с самого утра ничего не ели.

Ким. Я решил умереть, и моя смерть будет на совести моего врача.

Зоя. Это глупость. Вы только себе сделаете плохо, а врачу за это ничего не будет.

Ким. Совесть замучает, ведь клятву Гиппократа она давала. Как там говорится: «Клянусь Аполоном-врачом, и всеми богами и богинями, беря их в свидетели…» и так далее и тому подобное. Ведь столько свидетелей у этой клятвы, что должно быть чувствительное наказание за нарушение клятвы.

Зоя. Не дождетесь. (Говорит тише). Между нами говоря,

пока еще совесть ни одного врача не замучила, хотя всякое бывает.

Ким. Плохо, что сейчас у людей совести нет, но, если у врачей нет совести, то это вдвое опасней для пациентов.

Зоя. А у вас совесть есть?

Ким. Вчера, кажется, была, но после горячих уколов магнезия она испарилась. Особенно, после того, как ешё и привязали.

Зоя. Но вы ведь себя нехорошо вели. С виду культурный человек, а такое устроили вчера, всю больницу на уши поставили.

Ким. После насилия надо мной, я за себя не ручаюсь.

Зоя. Я вас не понимаю.

Ким. А что вы хотите понять?

Зоя. Вы так не похожи на других пациентов. С виду вы такой, как и все остальные пациенты, но ведете себя так странно.

Ким. В чем же странность?

Зоя. Все остальные пациенты то в домино играют, то в шахматы, те которые моложе сидят и в телефоны смотрят, а вы все время в тетрадь свою что-то пишите. Я за вами наблюдала. Даже ваши соседи называют вас за глаза "режиссером".

Ким. Я им прощаю, но мне льстит ваше внимание. Это вам задание врач дал следить за мной?

Зоя. Нет. По собственному желанию.

Ким. Собираете материал для своей диссертации?

Зоя. Это вы смеетесь надо мной, а это не достойно культурному человеку так поступать. Вот вы что пишите?

Ким. То я свои фантазии туда записываете.

Зоя. А почему в тетрадь пишете, а не в компьютер?

Ким. Я не доверяю компьютерам, у них есть такое свойство сбрасывать записное из памяти, а что написано пером, то не вырубишь топором.

Зоя. Так конкретно можете сказать, о чем пишете?

Ким. Я не умею рассказывать свои произведения, лучше я могу вам дать свою тетрадь только с условием, чтобы вы почитали, но, чтобы никому не давали её.

Зоя. Хорошо, обещаю, что сама только почитаю. Давайте вашу тетрадь.

Ким. Развяжите меня, я тогда дам вам тетрадь.

Зоя. Нет. Я не могу вас развязать без разрешения врача.

Ким. Тогда откройте тумбочку, она на верхней полке лежит, под книгой. Возьмите.

Зоя. (Зоя открывает тумбочку, берет тетрадь, с недоумением рассматривает её). Это вы написали?

Ким. Да.

Зоя. Так странно здесь написано.

Ким. Что странного?

Зоя. Тут все какие-то имена, а потом какие-то слова идут. Какие-то разговоры между людьми происходят, но ничего не рассказывается о том, где это происходит, в каких условиях. Я так не привыкла читать.

Ким. Это пьеса так пишется, по ней потом спектакли ставятся.

Зоя. Ах, понятно. Только я такого раньше не читала, я больше любовные романы читала.

Ким. Почитайте и пьесы – это тоже интересно, Впрочем, там есть и рассказы дальше полистайте, они о любви.

Зоя. Спасибо. Я почитаю, но вы за это должны съесть котлетку.

Ким. Вот прочитаете какой-нибудь рассказ или пьесу, тогда съем котлетку.

Зоя. Я сейчас прочитаю, покажите только мне тот рассказ о любви.

Ким. Перелистайте несколько страниц, пьеса закончится и начнется рассказ "Письмо другу".

Зоя. (Открывает тетрадь, перелистывает несколько листов). Вот нашла этот рассказ.

Ким. Прочитайте. Он не большой.

Зоя. Спасибо. Я почитаю.

Ким. Поспешите читать, вы тем самым спасите чью-то жизнь.

Зоя. Я сейчас это мигом прочитаю, вот только укол надо сделать мужчине из пятой палаты и начну читать.

(Медсестра выходит, Ким остается один, он ворочается, пытается освободиться от оков, но у ничего не получается, через время заходит лечащий врач).

Полина. Вы снова нарушаете режим. Не принимаете лекарства, объявили голодовку.

Ким. Потому что распяли меня, как нашего Спасителя по наветам завистливых книжников. Вы знаете, за что распяли Иисуса?

Полина. Я не жила в то время и не могу выносить правдивое суждения.