Бегущая по снам (СИ)

«Хорошо. Пролежать бы так весь день. Никуда не ехать, ни с кем не разговаривать. Ага, как же. Это тебе сейчас хорошо. Как видения начнутся — опять на стенку полезешь. Надо ехать!»

— Ох, да знаю я, — буркнула Перри. — К массажисту я…

Перри взвизгнула и вскочила на ноги. Ужас ледяной волной пробежал по спине, она побелела и безумным взглядом уставилась на крошечное создание у самой подушки. Большеглазый монстр медленно покачивался из стороны в сторону, размахивая ручками. Вдруг, оно взяло с подушки волос Перри и, положив себе на головку, принялось дёргаться в неком танце.

«Оно играется?!»

— Что ты такое?! — крикнула Перри. — Оставь меня в покое!

Создание вздрогнуло, жалостливо посмотрело на охотницу и растаяло в воздухе. Видение исчезло и Перри, судорожно вздохнув, опустилась на кровать.

— Одон, я сошла с ума. Я сошла с ума, да? Я безумна. Все, крыша уехала, кукушка клюнула… Погоди-ка.

Охотница открыла глаза и уставилась на волос. Внутри все похолодело, она судорожно сглотнула едкий, противный ком.

Волос лежал там, где его оставил маленький монстр.

«Если он был на подушке, а монстр перенес его…»

Боясь признаков безумия, Перри аккуратно подняла волос с кровати. Пощупала пальцами, лизнула чтобы убедиться, что это не часть видения. Но волос оказался самым настоящим. Длинный, каштановый.

— Не может быть. Не может… быть. Или может?

Перри вспомнила видения в лаборатории. Отчаянные жесты маленьких монстров, жуткие ауры вокруг людей и чудовищные красные сороконожки, ползающие в третьей ампуле. Охотница села на угол кровати, пытаясь осмыслить все это.

«Что если это не галлюцинации? Что если некая сила пыталась предупредить меня об опасности? Это ведь не невозможно. Помнишь Я’ааргул?»

Охотница вспомнила, как некая потусторонняя сила наделила ее способностью воспринимать реальность, фактически видеть без глаз. После смерти агента Хора и разрушения Я’ааргула эта способность покинула Перри. И сколько бы она не пыталась вернуть то таинственное внутреннее зрение, ничего не получалось.

— Подумай-ка логически, подруга. Если можно из руки выстрелить светящимися щупальцами, если можно видеть без глаз, если можно превратиться в молниевого монстра, то возможно… возможно, есть вероятность, что все это — не галлюцинации. Что эти мелкие твари — реальны! И то существо в церкви, и слепая девушка, и текст на листке — все это может быть реальным. Не видением, а реальным!

— То есть, этот мелкий засранец действительно тут был, взял с подушки наш с тобой волос и игрался с ним? Это ты хочешь сказать?

— Ага.

— Ну ты и сумасшедшая дура, — засмеялась Перри. — Еще и сама с собой разговариваешь.

Охотница тяжело вздохнула и опустила взгляд на правую руку. Следы несуществующих ожогов почти прошли, в отличие от кровоподтеков от других ран. Синяки на теле заживали очень медленно и сильно болели каждый раз, как она прикасалась к ним. Они — еще одно доказательство реальности всего, что с ней происходит.

— Ох, все это какое-то безумие, — сказала она. — Ладно, давай-ка собираться.

«В Хемвик»

Дождь не прошел бесследно, превратив дорогу до Хемвика в настоящее поле битвы. Как-то раз и в подпитии, Перри слушала рассказ Джона Хеллвея о сражении под Ясенгауэром, где артиллерия Осийской Империи утюжила позиции противника почти целый день. Он описывал черное поле, покрытое пеплом и гарью, испещрённое тысячами воронок от гаубичных ядер. Их было так много, что строй линейной пехоты едва мог двигаться на встречу врагу, постоянно оступаясь и падая. Перри подпрыгнула, чуть не ударилась макушкой о крышу дилижанса и с ненавистью подумала, что, видимо, пока шел дождь армия врага напала на Ярнам и из вредности разбомбила дороги.

Еще недавно приемлемый маршрут превратился в размытый кошмар, и даже лошади с трудом пробирались через грязь и ямы, старясь не наступать копытом на поваленные ветки, сорванные с густых древесных крон порывом штормового ветра.

Тряска не располагала ни к дреме, ни к размышлениям, но охотница все равно старалась как-то отвлечься, изредка глядя на лес за окошком. Темный, почти лишенный ярких красок, он казался сплошной паутиной из тысячи переплетенных древ.

«Говорят, всему виной испарения. Сорок лет назад случилось землетрясение и в лесу появились гейзеры с ядовитой водой. С тех пор изумрудный лес — гордость и красота Ярнама, чахнет и умирает, а знаменитое «Лунное Озеро», чье побережья всегда было полно народу, опустело и заросло темным камышом. А еще змеи появились. Много змей. Очень много змей. Говорят, каждый год во вторую половину весны они все скопом выползают на опушки и клубятся, спариваются и жрут. На весь лес стоит шипение. Грустно это все»

— Ой, а я говорила ему взять простыни! Надо было взять простыни, Джорш!

— Какие к черту простыни?! У нее там все есть!