Бегущая во сне

Последним выступил мастер Южной провинции, которым, на удивление, оказалась пожилая женщина по имени Изабелла. Таша вспомнила, как быстро Эгон раскусил ее тогда у себя в кабинете, наврав про несуществующего мастера Одэлина. Изабелла выглядела аристократично и утонченно, как придворные дамы высшего света 19 века, только без белого многоэтажного парика на голове.

«Подумать только! Божий одуван! А до чего народ свой довела! Ну-ну… Интересно послушать ее оправдания», — подумала Таша.

Но оправдываться Изабелла, похоже, и не собиралась. Она, как и ее предшественники, рассказывала, как хорошо живется ее подданным, что они не знают, куда девать денарии и что пора бы повысить налог, но она великодушно этого не делает, давая возможность народу «побаловаться роскошью».

«Вот мерзавка! Это же надо так врать!».

Лицо Таши наполнилось гневом. Она искала в толпе Алистера, пытаясь понять его реакцию. Но на его лице не промелькнула даже тень сомнения. Он молча рассматривал присутствующих, без особого интереса слушая, что говорит Изабелла.

— … Что касается проблем моей провинции, то я бы выделила отсутствие технологического прогресса. Но я понимаю, что это проблема всей страны в целом. После подлого и постыдного предательства гнусного Леонарда, мы до сих пор нуждаемся в новом творце-инженере, — растягивая фразы, монотонно говорила доморощенная аристократка.

— Ну что ж. Я благодарю вас, мои помощники, за то, что с достоинством несете свою миссию. Талантливый инженер нового времени нам действительно нужен. Отслеживайте новичков и немедленно доставляйте ко мне во дворец. Яра сообщила мне, что новый мастер с выдающимися способностями скоро придет в столицу. Благодарю вас, мои советники, за хорошую работу во благо Феерии. Мне тоже не поступило за год ни единой жалобы от феерийцев на кого-либо из вас! Так держать!

Толпа ликующе зааплодировала Алистеру.

«Что? Никто не жаловался? Так, может, они просто боятся розг садистки Фелиции? Хотя и среди этих напыщенных морд, по-моему, хватает извращенцев, способных уничтожить любого жалобщика. Как он это не понимает? — с ужасом думала Таша. — Он действительно верит им! И считает, что в его прекрасной Феерии все прекрасно!»

Таша с трудом сдерживала бушующее внутри негодование и ярость. Чувство справедливости подкатывало к горлу волной возмущения, которая вот-вот должна была выплеснуться наружу. Девушка напрочь забыла о данном себе обещании «молчать во что бы то ни стало» ради долгожданной свободы от браслета повиновения. Она просто не могла стерпеть то, что сейчас услышала. Лживое лицемерие окружающих и возмутительное слепое доверие Алистера спровоцировали эффект разорвавшейся бомбы. Таша ринулась вперед, расталкивая разодетых господ и дам.

— У меня есть жалоба! От населения! — перекрикивая возгласы ликования и шум, Таша выбилась вперед. Алис удивленно уставился на нее, а в зале все притихли.

— Что ты хочешь сказать? — спросил он.

Облизнув пересохшие от волнения губы, Таша выдохнула и начала свою гневную речь.

— За свое короткое время пребывания здесь я успела хорошо познакомиться с местными порядками. И то, что я видела, никак не соответствует словам твоих благочестивых маршалов!

В толпе присутствующих пронеслась волна шепотков и ахов.

— Продолжай, раз начала, — с холодным спокойствием сказал Алистер, сверля Ташу изучающим взглядом.

— Из Южной провинции люди бегут, спасаясь от голода. И это знает каждый феериец. В столице все бросились под золотой ливень, подставляясь под град из больно бьющих монет, не от хорошей жизни. И не от надоевшей роскоши, как говорили тут. А на востоке процветает виноделие только потому, что это единственное, что интересует правителя! Не считая еще молоденьких тел служанок. Люди мечтают только об одном — попасть к Яре в надежде получить счастливый билет на перевоплощение. Неужели выстраивалась бы к ней такая очередь, если бы все в Феерии было так хорошо?

Таша многозначительно посмотрела на Алиса. Тот смотрел на нее тем же холодным взглядом, ни коим образом не давая понять, что же думает по поводу услышанного.

— Она все лжет! — выкрикнул кто-то из зала. — Это же она устроила бесчинства в столице! У нее нет права говорить за феерийцев!

— Да! Да кто она такая вообще!

— Преступница!

Мастера все смелее высказывали возмущение и негодование по поводу речи Таши, отчего она пятилась назад.

«Вот дура! Ну зачем? Зачем ты в это ввязалась! — с сожалением думала Таша, опустив взгляд. — Теперь меня точно отправят в тюрьму, где я буду гнить веками в этом проклятом браслете…»

— Тишина! — рявкнул Алис, быстро заткнув всем рты. Таша вздрогнула от его резкого выкрика. По спине пробежал импульс тока, словно в нее попала молния. Она понимала, что вот-вот решится ее судьба. Недоброе предчувствие разошлось дрожью по телу. Накатывала тошнота, виски пульсировали.

— Сейчас мы узнаем правду. Яра!