Бегущий по лезвию

В наступившей тишине он задумался о сходстве предложения Елены со своими собственными намерениями. Ведь он уже решил про себя, что примет карнифаг, как только выполнит поручение Родитиса. Елена, казалось, знала об этом его решении. В конце концов, какая разница, какую смерть он для себя изберет? Выпить карнифаг означало отомстить Кравченко за его издевательства. Но затем Кравченко очутится в другом теле — и тогда что же это будет за месть? В другом случае он просто грациозно отойдет в сторону и уступит свое тело Кравченко, причем не ради Кравченко, а ради Елены.

И все же предложение Елены выглядело крайне оскорбительно — по своей воле дать превратить себя в зомби. Неужели она и впрямь его ни во что не ставит? Да. Несомненно. Он ухмыльнулся. Возможно, наступило время пожертвовать своими идеалами и пойти на маленькую хитрость. Он может пообещать Елене все что угодно, а потом отказаться от обещания. Главное — это добраться до Сент-Джона.

— Ты просишь слишком много, — выдавил он из себя.

— Я знаю. Но это логично, не так ли?

— Да, да. — Он расхаживал по комнате, сжав кулаки.

— Хорошо, — сказал он. — Да, черт возьми! Будет тебе Кравченко!

— Тогда по рукам?

— По рукам. Где Мартин Сент-Джон?

— Его отвезли на манхеттенскую квартиру Марка Кауфмана.

Нойес опешил.

— Этого стоило ожидать. Но я не смогу увидеться с ним там, Елена! Я не могу войти прямо в дом к Марку и…

— Марк уехал вчера в Калифорнию по делам, — сказала Елена. — Его не будет до завтра. Дочь все еще в Европе. В доме никого нет, кроме Сент-Джона и слуг, которые за ним ухаживают. Я сейчас отведу тебя туда.

— Пойдем, — сказал он.

Без тени застенчивости она переоделась прямо у него на глазах, и они вышли из дома. Перелет на вертолете в Манхеттен занял всего несколько минут. Нойес чувствовал себя как во сне, в котором события разворачивались с необыкновенной быстротой и вели к некой страшной развязке. У дверей дома Кауфманов Елена приставила к сканеру свой большой палец. Дверь не открылась.

— Я не имею привилегии мгновенного доступа, — объяснила она. — Сканер докладывает компьютеру, что я здесь, а тот проверяет, есть ли приказ не впускать меня. Если такой приказ отсутствует, я могу войти.

— К чему все эти предосторожности?

— У Марка иногда бывают другие женщины, — простодушно сказала она.

Дверь, наконец, открылась. Нойес никогда раньше не бывал в доме Марка Кауфмана. Дом был элегантным и просторным, с многочисленными комнатами, расположенными по сторонам. Перед ними появился невзрачный, безликий робот.

— Мы к мистеру Сент-Джону, — сказала Елена.

Робот проводил их в темную, огромных размеров спальню, декорированную дорогой, шитой золотом материей. Потолок играл зеленым, малиновым и фиолетовым цветами. На кровати, опершись на подушку, сидел усталый на вид сероглазый молодой человек со светло-русыми волосами, дряблой кожей, курносым носом и безвольным подбородком. Нойес остановился в дверях.

Он осознал, цепенея, что перед ним был сам Пол Кауфман. Человек на кровати, казалось, брал энергию из какого-то внутреннего источника. Его глаза заблестели, голова поднялась, подбородок выпятился вперед. Над кроватью висел портрет Пола Кауфмана, на котором он был больше похож на имперского орла, чем на человека. Несмотря на полное различие во внешнем виде, человек на кровати вдруг принял тот же самый надменный вид.

— Да? — сказал он. — Кто вы? — Голос его срывался, Пол Кауфман еще не вполне освоился с ним за те немногие часы, которые он провел в новом теле.

— Меня зовут Чарльз Нойес. А Елену Вольтерра, я думаю, вы уже знаете.

— Нойес? Нойес из «Родитис Секьюритис»?

— Правильно, — сказал Нойес. — Вы меня знаете?

— Да. В мои обязанности входило знать организацию Родитиса. Что вы здесь делаете? Как вы сюда попали? Люди Родитиса не должны здесь появляться.

— Я его привела, — сказала Елена. — Он хотел увидеться с вами, а я ему кое-чем обязана.

— Убери его, — крикнул Кауфман — Сент-Джон. Он махнул рукой, пытаясь указать на дверь, но его координация была еще очень плохой, поэтому он не рассчитал свои силы и ударил рукой по прикроватной тумбочке.

Елена не шелохнулась.

— Прочь, — закричал он срывающимся голосом. — Вон отсюда. Вон отсюда! Я должен отдохнуть. Мне столько пришлось пережить… Если бы ты знал, что значит умереть, а потом вновь ожить в этом страшном теле…

Он как-то странно загримасничал. Зомби-Кауфман, казалось, был истощен разговором. Его глаза потухли, и он снова лег. Он отдыхал, набирая силы.

— Если он не хочет тебя… — начала Елена.

— Он уделит мне пять минут, — сказал ей Нойес. — Ты подожди меня снаружи, хорошо? Я не задержусь у него.

Она кивнула и вышла из комнаты. Нойес знал, что Елена понимает, зачем он сюда пришел. Но он боялся, что она выдаст его. Он осторожно закрыл за ней дверь.

Кауфман — Сент-Джон вновь обрел контроль над своим новым телом.

— Я приказал тебе уйти! — сказал он.

Приближаясь к кровати, Нойес спокойно сказал: