Бегущий по лезвию

— И таким образом, доверим наши жизни подстандартному, деградирующему… — начал Рой, потом сдался. — Устал, — сказал он просто. — Трудный это был путь, Исидор, и долгий. А здесь мы совсем недавно. К сожалению.

— Я надеюсь, — радостно сказал Исидор, — что смогу хотя бы частично сделать ваше пребывание на Земле приятным.

Он был уверен, что смог бы. Все это казалось ему настоящей кульминацией всей его жизни и той новой энергии, способной вызывать уважение и авторитет, которую он обнаружил сегодня днем, на работе, во время разговора по видеофону.

Как только в тот вечер он закончил официально работу, Рик Декард полетел через весь город в район зоомагазинов. Крупные, магазины, где торговали настоящими животными, занимали своими зеркальными витринами и манящими вывесками несколько кварталов. Непривычная и ужасная депрессия, поразившая Рика несколько часов назад, еще не прошла. И посещение зоомагазинов казалось единственным светлым пятнышком в окружающем сером тумане, уязвимым местом депрессии, с помощью которого он мог бы изгнать ее из сознания. Во всяком случае, запах животных и крупных сделок всегда возбуждающе действовал на него. Возможно, он добьется того же эффекта и на этот раз.

— Слушаю вас, сэр, — приветствовал Рика молодой продавец, пока тот с несколько простоватым, робким видом осматривал потрясающие витрины. — Подобрали что-нибудь?

— Мне много чего подходит, — сказал Рик. — Цена, вот что меня волнует.

— Сэр, вы только скажите мне, какую покупку собираетесь сделать. Что бы вы хотели взять домой? Потом мы свяжемся с главным продавцом и получим его «добро» на покупку.

— У меня три тысячи наличными, — сказал Рик. В конце дня ему выплатили премию. — Сколько стоит эта семья кроликов?

— Сэр, если у вас три тысячи наличными, вы могли бы стать владельцем чего-нибудь более существенного, чем кролики. Как на счет козлика?

— Никогда не испытывал к ним особого интереса.

— Простите, могу ли я знать, является ли сделка такого уровня обычной для вас?

— Обычно я не хожу каждый день с тремя тысячами в кармане.

— Я так и думал, когда вы спросили о кроликах. Дело в том, сэр, что кролики очень распространены. Я хотел бы, чтобы вы перешли в более высокий класс, в класс владельцев козлов, где, как мне кажется, ваше настоящее место. Честное слово, для меня вы настоящий владелец настоящего козла!

— В чем же преимущество козлов?

— Явное преимущество в том, что его можно научить бодать любого, кто попытается его украсть.

— Но только не в случае, если в него выстрелят гипнодротиком, а потом поднимут по канату в парящий аэрокар.

Продавец невозмутимо продолжал.

— Козел лоялен к своему хозяину. Это свободная, естественная душа, которую не в силах сковать никакие клетки. И еще одна деталь. Очень часто, вложив в покупку средства и отвезя покупку домой, вы обнаруживаете через некоторое время, что животное съело какую-нибудь радиоактивную дрянь и умерло. Козлу не страшна зараженная субпища, он способен потреблять субстанции, которые свалили бы с ног корову, лошадь или, в особенности, кота. Как долгосрочное помещение денег козлы, а особенно козы, как убеждает нас опыт, имеют особые преимущества для любого серьезного животновладельца.

— А это коза? — Рик заметил большое черное животное, стоящее в центре клетки. Животное показалось Рику замечательно красивым.

— Да, это самка. Черная нубийская порода. Отличный образец для рынка этого года, сэр. И предлагаем мы ее по замечательно низкой, очень низкой цене.

Вытащив потертый каталог, Рик проверил цену на черную нубийскую породу.

— Целиком наличными? — спросил продавец. — Или часть платы вы внесете в виде использованного животного?

— Наличными, — сказал Рик.

Продавец нацарапал цену на листочке бумаги и быстро, почти украдкой, показал Рику.

— Слишком много, — сказал Рик. Он взял листок и написал более скромную цену.

— Мы не можем отдавать козу за такую цену, сэр, — запротестовал продавец. Он начертил новую цифру. — Этой козе нет и года, у нее очень высокая ожидаемая продолжительность жизни. — Он показал бумажку Рику.

— Идет, — сказал Рик.

Он подписал контракт на рассрочку, заплатил три тысячи долларов в виде первого взноса — всю премию за отправку на покой анди — и вскоре стоял уже рядом с аэрокаром, наблюдая, как служащие магазина грузят клетку с козой в кар. «Я владею настоящим животным, — сказал он себе. — Живым животным, а не электрической фальшивкой. Второй раз в жизни».

Цена и долговое рабство контракта пугали его. Он чувствовал, что мелко дрожит. «Но я должен был это сделать, — сказал он себе. — После столкновения с Филом Ресчем я должен был вернуть себе веру в собственные силы. Иначе я бы не смог дальше работать охотником».

Немеющими руками он направил аэрокар в небо, к дому, к Иран. Она рассердится, подумал он. Потому что ответственность будет ее беспокоить. И поскольку она целый день дома, на ее долю придется много работы по уходу за животным. Он снова был расстроен.