Бегущий по лезвию

Когда он посадил кар на крышу дома, он еще некоторое время сидел неподвижно. В уме он сочинял живописную версию. «Этого требует работа, — пытался он убедить себя. — Престиж. Больше уже невозможно жить с электрической овцой. Это меня морально угнетает. Вероятно, такой вариант удовлетворит Иран», — подумал Рик.

Выбравшись из кара, он вытащил наружу клетку с козой и с пыхтеньем поставил ее на крышу. Коза, всю дорогу скользившая копытцами по днищу клетки, проницательно взглянула на Рика яркими большими глазами, но не издала ни звука.

Он спустился на свой этаж, знакомым коридором прошел к собственной двери.

— Привет, — сказала Иран, занятая на кухне приготовлением обеда. — Ты сегодня так поздно.

— Поднимись на крышу, — сказал он. — Я тебе кое-что покажу.

— ТЫ КУПИЛ НАСТОЯЩЕЕ ЖИВОТНОЕ! — Она стянула фартук, машинально пригладила волосы и последовала за Риком к лифту. Они пересекли холл большими нетерпеливыми шагами.

— Не нужно было покупать без меня, — выдохнула Иран. — Я тоже имею право участвовать в принятии решения, тем более, что речь идет о самом важном приобретении, которое мы когда-либо…

— Я хотел сделать тебе сюрприз, — сказал он.

— Ты сегодня заработал неплохую премию? — спросила Иран.

— Да, — сказал Рик. — Я устранил трех анди.

Он вошел в кабину лифта, подождал жену, и они вместе двинулись к крыше.

— Мне необходимо было так сделать, — сказал он. — Сегодня со мной что-то произошло. Если бы я не купил животное, я бы больше не смог работать охотником.

Лифт остановился. Вместе с женой Рик вышел в вечерние сумерки, подошел к клетке, включил лампы в отражающих светильниках, которыми могли пользоваться все жители дома. Потом указал на козу, молча ожидая реакции Иран.

— Боже мой! — тихо сказала Иран, подошла к клетке, заглянула, потом обошла клетку кругом, рассматривая козу со всех сторон.

— Она в самом деле настоящая? — спросила она. — Не электрическая?

— Абсолютно настоящая, — сказал он. — Если только они меня не надули. — Впрочем, такое случается очень редко — штраф за подделку достигал астрономической величины. Две с половиной рыночной цены настоящего животного. — Нет, они меня не надули.

— Коза, — сказала Иран. — Черная нубийская порода.

— Да, коза, — подтвердил Рик. — Возможно, в будущем нам удастся свести ее с самцом. И у нас будет молоко, из него можно делать сыр.

— А ее можно выпустить? Куда мы ее поселим? К овце?

— Сначала нужно ее привязывать, — сказал Рик. — По крайней мере, на первые несколько дней.

— «Жизнь моя — любовь и наслажденья», — сказала вдруг Иран странно сдавленным голосом. — Старая-старая песня Иоганна Штрауса, помнишь? Когда мы в первый раз встретились. — Она тихо опустила руку на его плечо, прижалась и поцеловала. — Много любви. И очень много наслажденья.

— Спасибо, — сказал он и обнял ее.

— Давай, побежим скорее вниз и поблагодарим Сострадательного. Потом вернемся сюда, наверх, и сразу дадим ей имя. Ей необходимо какое-то имя. И, может быть, ты найдешь какую-нибудь веревку, чтобы привязать ее. — Иран пошла к лифту.

Их сосед Билл Барбур, стоявший рядом с лошадью Джуди, окликнул Рика:

— Эй, мистер Декард, у вас отличная коза. Поздравляю. Добрый вечер, миссис Декард. Возможно, у вас появятся козлята. Я мог бы обменять одного жеребенка на пару козлят.

— Спасибо, — сказал Рик. Он последовал за Иран к двери лифта. — Твоя депрессия уже прошла? — спросил он. — Моя — почти.

— Да, мою депрессию это тоже хорошо вылечивает, — сказала Иран. — Теперь мы можем не скрывать, что наша овца поддельная.

— Какая в этом нужда? — спросил он осторожно.

— Но теперь все равно, — настаивала Иран. — Ведь теперь нам нечего скрывать. Теперь у нас есть то, чего мы всегда хотели — настоящее животное. Это просто как во сне! — Она опять поднялась на цыпочки, нежно поцеловала Рика, и ее неровное возбужденное дыхание защекотало шею мужа. Потом она протянула руку и ткнула кнопку лифта.

Что-то внутри Рика тревожно зашевелилось, что-то заставило его сказать:

— Давай не будем спускаться. Посидим еще наверху. Просто будем сидеть и смотреть на козу. А может, дадим ей что-нибудь поесть. Для начала мне дали в магазине мешок овса. И мы могли бы просмотреть руководство по уходу за козой, его мне тоже вручили, бесплатно. Мы могли бы назвать ее Эуфемией.

Тем не менее пришел лифт, и Иран уже вошла в кабину.

— Иран, погоди, — позвал он.