Бей или беги

— И ты хочешь, чтобы я туда поехала? — моя заинтересованность увеличилась при виде фотографий квартиры. Дизайн уже лет пятнадцать как вышел из моды и очень «дамский». Но просторное двухэтажное помещение с прекрасными видами из окон и головокружительно высокими потолками предоставляло такую свободу для полета фантазии, что мне уже не терпелось взяться за дело.

— Да. Завтра.

Я приподняла бровь:

— Почему ты только сейчас мне об этом говоришь?

Она пожала плечами:

— Потому что он только сейчас мне об этом сказал. У него на выбор еще несколько дизайнерских контор. Но я не хочу терять этот заказ. У нас уже несколько лет не было проектов в Чикаго.

— Хорошо, — согласилась я. Хотя это было гораздо лучше, чем «хорошо». Это было как раз то, что нужно в данный момент. Но все же я сказала: — Только не знаю, как я успею справиться со всеми проектами.

— Ты справишься, — она похлопала меня по руке, спрыгнула со стола и направилась к выходу. — То, что тебе сейчас нужно, милая Эва, это с головой уйти в работу.

Я снова перелистала папку. Да, место действительно стоящее.

— Договорились.

— Я забронировала тебе место в первом классе, вылет завтра в девять пятнадцать. Да, и номер в «Шератон Гранд» — это недалеко от квартиры мистера Скоша.

— Ничего себе! Не спросив меня? — крикнула я ей вслед.

— Я знала, что ты согласишься.

Моя начальница и подруга, как всегда, была права: мысленно я уже обдумывала дизайн пентхауса. Я сидела у окна, в соседнем кресле еще никого не было, поэтому мне удалось закинуть чемодан на багажную полку, не стукнув никого по голове…

При этом воспоминании я вздрогнула и постаралась побыстрее переключиться.

Эта командировка должна меня отвлечь, напомнила я себе.

Устроившись в кресле, я опустила столик и положила на него папку с фотографиями и блокнот. Надо занять мозги, это самое важное. И хотя обычно я предпочитала сначала увидеть помещение собственными глазами, а потом уж рисовать, сегодня я сделала исключение и стала набрасывать идеи сразу.

Вскоре я настолько увлеклась, что забыла, где нахожусь. В реальность меня вернуло только слегка подпрыгнувшее кресло, означавшее, что мой сосед на месте. Я даже не обернулась, рисуя кухню. Однако вскоре до моих ноздрей донесся мучительно знакомый аромат одеколона, и карандаш замер в руке…

Нет.

Невозможно.

Медленно — боясь одновременно того, что это он, и того, что это не он, — я повернула голову направо и окаменела. Рядом со мной сидел Калеб Скотт собственной персоной и смотрел на меня с такой нежностью, что у меня сердце заныло.

Одет он был в футболку и джинсы, тату на левой руке открыты, и я окончательно решила, что так он нравится мне больше всего. В костюмах он тоже необыкновенно хорош. Но впервые я встретила Калеба Скотта именно таким и считаю, что байкерский прикид идет ему больше, чем Армани. Все эмоции, которые я пыталась подавить, с его появлением вспыхнули с новой силой.

— Как? — прошептала я, не зная, что еще сказать. Я была в шоке.

Что он здесь делает?

Он улыбнулся одним уголком рта:

— Я знаю этого парня.

Я недоверчиво смотрела на него широко распахнутыми глазами:

— Ты его знаешь?

— Знаю.

Это ничего не объяснило, но… Калеб был здесь. Сидел рядом со мной. Как ему это удалось? Хотя важнее другой вопрос — зачем?

— Зачем ты здесь?

Он потянулся и ласково взял меня за руку:

— Затем, что я не могу жалеть о тебе всю оставшуюся жизнь. И не буду.

Шок, радость, страх, растерянность… Я не понимала, как мне на это реагировать.

— Что это значит?

— Это значит, что никакого Кэлама Скоша в Чикаго нет, — он кивнул в сторону моего блокнота. — Есть только Калеб Скотт.

— О господи! — я покачала головой, жалея, что не выяснила подробнее насчет клиента раньше.

В его улыбке не было и тени раскаяния.

— Стелла?

Он кивнул:

— Я не знал, как к тебе подступиться. Боялся, что, если только попытаюсь, ты не будешь меня слушать. И тогда я вспомнил про самолет, — он усмехнулся. — Здесь тебе некуда от меня деться. А у Джейми на этой неделе выставка в Чикаго. Я позвонил Стелле, спросил, не поможет ли она мне. И она согласилась. Дала твои паспортные данные, и я забронировал нам места рядом на этот рейс. Это она придумала Кэлама Скоша.

— Я ее убью, — заявила я с сильно бьющимся сердцем.

Он потянул к себе мою руку и с потемневшими глазами спросил:

— Это значит, что ты не хочешь дать мне второй шанс?

Во мне проснулась надежда и стремительно разрасталась с каждой секундой. Это было одновременно прекрасное и пугающее чувство.

— Это все по-настоящему?

Калеб взял и вторую мою руку и прижал их к своей груди. Я слышала, как громко бьется его сердце:

— Я хочу быть с тобой, Эва. А ты еще хочешь быть со мной?

После всех тех мук, через которые он заставил меня пройти, конечно, надо было бы сказать «нет», встать и уйти. Но глядя ему в глаза, я не могла сказать этого.

— И ты больше не убежишь?

— Больше не убегу, крошка. От тебя никогда. И мне жаль, что я был таким дураком.

Слыша искренность в его голосе, я вынула одну руку и погладила его по щеке, чтобы почувствовать знакомое покалывание его щетины.