Бей или беги

С трудом подавив желание накинуться на Винса, я поспешила к двери спальни. Вместе с Калебом мы оттащили холодильник. С трясущимися руками, опасаясь того, что я могу там увидеть, я помедлила секунду и толкнула дверь.

Я слышала сзади рыдания Винса:

— Я просто не хотел, чтобы она меня бросала! Простите меня! Я просто не хотел, чтобы она меня бросала!

Сзади раздался звук борьбы, и я оглянулась: Винс пытался пройти в спальню, но разозленный Джейми хуком справа отправил его в нокаут и, переступив через обмякшее тело, поспешил к нам.

Теперь, когда Винс замолчал, я услышала тихий плач и стоны Харпер.

С замиранием сердца я ворвалась в спальню и запаниковала, не увидев ее сразу. Но потом заметила ее макушку за дальним углом кровати и вздохнула с облегчением. Обойдя кровать и чувствуя, что братья идут за мной, я резко остановилась — в шоке от картины, которую увидела.

Моя любимая подруга скорчилась на полу, удерживая левой рукой правую, по-видимому, сломанную в запястье. Харпер медленно подняла голову: левый глаз опух так, что не открывался, нос кровоточил, нижняя губа разбита, а майка заляпана пятнами крови.

Мои колени задрожали, и я вынуждена была опуститься на пол рядом с ней, изо всех сил стараясь не разрыдаться.

— Где Винс? — невнятно пробормотала Харпер разбитыми губами.

— В гостиной. Ребята его вырубили, — я протянула к ней руки, но боялась коснуться, чтобы не причинить боль. — Милая, тебе надо в больницу.

— Нет, нет… — она медленно покачала головой, и я увидела на виске запекшуюся кровь. Вот чего я боялась.

— Детка, надо. У тебя может быть сотрясение мозга. Надо вызвать полицию и отвезти тебя в больницу.

— Нет, нет… — твердила она.

— Дай-ка мне, крошка, — сказал Калеб, нежно приподнимая меня и отодвигая с дороги. Он наклонился и очень осторожно поднял Харпер на руки, и она при этом так вскрикнула, что у меня кровь застыла в жилах.

Калеб мрачно посмотрел на меня:

— Ребра.

— Что, сломаны?

— Возможно, только ушиб, — он посмотрел на лежащего без сознания Винса так, как будто готов был убить.

В этом я была с ним полностью солидарна.

— Эва, пожалуйста, не надо, — начала жалобно плакать Харпер, когда Калеб выносил ее из комнаты. Джейми придерживал для них дверь, и из-за спины Калеба я услышала, как она еле слышно прошептала: — Мне так стыдно…

Мои глаза наполнились слезами и встретились с сочувственным взглядом Джейми.

Он тронул Харпер за руку, заставив Калеба остановиться:

— Тебе нечего стыдиться, — сказал он ей.

— А ты кто? — прошептала она.

— Мой брат Джейми, — ответил Калеб. — А сейчас нам надо идти.

— Больница и полиция, — напомнила я.

— Я позвоню в полицию и подожду их здесь, — предложил Джейми. — Присмотрю, чтобы этот гад никуда не сбежал.

— Я удивляюсь, почему до сих пор никто не вызвал полицию, — пробурчал Калеб.

Я обвела глазами комнату. Кроме разбитой вазы — и распростертого на полу тела Винса, — все было в порядке, а значит, и шума могло не быть. Если бы Харпер сопротивлялась, кричала, соседи обязательно вызвали бы полицию. И если они этого не сделали, значит, она не сопротивлялась.

Я знала ее историю.

Я знала ее.

Она чувствовала себя виноватой за то, что осталась с ним. Я боялась, что она могла принять это избиение как наказание — от этой мысли меня чуть не стошнило. Если это правда, то у нее проблемы посерьезнее сломанных ребер и сотрясения мозга.

Я тронула Джейми за плечо, когда проходила мимо:

— Спасибо.

Он коротко улыбнулся мне и кивнул.

— Эва, говори с ней, — сказал Калеб, когда мы вышли из квартиры и стали спускаться по лестнице.

— Что происходит? — раздался сзади раздраженный голос, и я остановилась, чтобы ответить пожилому соседу Харпер, стоящему в дверях своей квартиры с воинственным видом:

— Мистер Хаггерти, мы везем Харпер в больницу.

— Я вызываю полицию, — он подозрительно смотрел на нас.

— Мой друг уже вызвал, — успокоила я его.

У меня не было времени с ним долго разговаривать, поэтому я кивнула ему и поспешила вслед за Калебом и Харпер.

Всю поездку до больницы я заставляла Харпер рассказывать рецепты различных блюд, чтобы она не заснула. Когда мы добрались туда и передали ее в руки врачей, я наконец полностью осмыслила ситуацию.

Харпер Ли Смит была моей единственной настоящей семьей, и я ее предала. Если бы я не выбрала позицию невмешательства в ее отношения с Винсом (плевать на последствия!), была огромная вероятность того, что сейчас мы не были бы в больнице, а майка Калеба не была запятнана кровью моей подруги.

Глава двадцать четвертая

Ожидание в коридоре отделения скорой помощи было невыносимо. Я хотела быть рядом с Харпер. Воспоминания о том, какой она была до того, как встретила Винса, ее жизнерадостном смехе снова и снова прокручивались в моей голове, и я боялась, что они могут навсегда остаться воспоминаниями. Что после такого жуткого финала их с Винсом любви она сломается.

Однако я убеждала саму себя, что, если Харпер смогла пережить то, что случилось с ней в прошлом, она была достаточно сильной, чтобы понять: в том, что произошло сейчас, нет ее вины.