Бек

— В самом деле? Хочешь, я открою тебе маленький секрет? Это, — он обводит все рукой, — даже близко не относится к вам. Твоя лучшая подруга там, наверху, и дай Бог, чтобы она пережила все это, а ты барахтаешься в собственном дерьме. У всех нас тяжелое прошлое, у всех. Ты не особенная, потому что у тебя проблемы. Знаешь, как бы мне хотелось, чтобы у меня был кто-то надежный, с кем я мог бы разделить свою жизнь? Вы обе, девочки, бежите и бежите. Куда именно ты побежишь, когда больше некуда будет бежать? — Его грудь вздымается, а черные глаза прожигают меня, оценивая, но не зная, о чем он судит.

— Ты думаешь, я этого не хочу? Я жажду этого! Но я знаю, что лучше никогда больше не позволю кому-либо причинять мне боль! Я никогда, НИКОГДА не окажусь во власти другого мужчины. Вот что я тебе скажу, Мэддокс! Ты хочешь стоять и смотреть на меня своими осуждающими глазами, это прекрасно, но тебе лучше знать все факты, прежде чем ты будешь осуждать меня! — Его глаза слегка прищуриваются, прежде чем он слегка кивает мне и снова начинает идти. — Серьезно! Куда ты идешь?

— Есть. Тебе нужно поесть и успокоиться, черт возьми. Когда ты поешь, мы поговорим.

Упрямый придурок, приводящий в бешенство МУЖЧИНА!

Мы сидим в маленькой закусочной за углом от больницы. Он уже съел блюдо, которым можно было бы накормить небольшую армию, в то время как я ковырялась во всем, что было у меня на тарелке. Его слова, сказанные ранее, все еще бьют меня по лицу.

Шлепок.

Шлепок.

Шлепок.

Что такое с этими чертовыми мужчинами и их способностью видеть меня насквозь? Он попал прямо в точку, и я молча схожу с ума. Если он может заглянуть сквозь мою маску прямо в мои самые глубокие раны, то я уверена, что Бек тоже может.

— Мой отец часто давал мне пощечины. Моя мать не била меня, но все равно она была ужасна. У меня было несколько парней. Все использовали меня и уходили, когда получали желаемое. Еще несколько неудачных отношений и дружеских связей с мужчинами. Мой послужной список с подругами ненамного лучше. Иззи и Грег — первые настоящие друзья, которые были у меня в жизни. Вообще. Я не могу доверять людям. Я на самом деле даже не верю, что могла бы кого-то полюбить. В последний раз я чувствовала то, что считала настоящим счастьем и любовью, когда Иззи встретила Брэндона. — Я продолжаю перекладывать свою еду, пытаясь подобрать правильные слова. Я даже на самом деле не уверена, что именно в этом мужчине заставляет меня раскрыться, но теперь, когда я начала, то не уверена, что смогу остановиться. Мы знаем друг друга столько же, сколько я знаю Бека, но в нем есть что-то такое, что заставляет меня чувствовать, что он мог бы взять мои секреты на себя и крепко запереть их.

— История Иззи не из приятных, Мэддокс. Это настолько плохо, насколько ты можешь себе представить, и даже немного хуже. Когда она встретила Брэндона, он был отличным парнем. Черт возьми, я на самом деле впервые в своей жизни болела за то, чтобы у кого-то было долго и счастливо. Но, как и у всех других мужчин, которые появлялись в моей жизни, проявилось его истинное лицо. Я даже не могу вспомнить, как долго они были женаты до того, как это случилось. Мелочи, настолько незначительные, что уловить их можно, только если действительно знаешь человека. Я пропустила знаки. Иззи была чертовски уверена, что не заметила знаков. — Я прекращаю то, что делаю, и смотрю ему прямо в глаза. Я хочу, чтобы он почувствовал то, что я собираюсь ему сказать. У меня такое чувство, что это единственный способ обрести союзника.

— Они были женаты недолго, может быть, год или два. Я работала допоздна, пытаясь доделать кое-какие дела в последнюю минуту, чтобы взять отгул на следующей неделе. Я даже не уверена, что я делала. В любом случае, я была одна в офисе, когда услышала, как что-то упало в подсобке. Я знаю, о чем ты думаешь. Глупая маленькая девка, отправившаяся ночью проверить подсобку. О, какой я была глупой. У меня было достаточно времени, чтобы повернуть голову, прежде чем я получила первую пощечину. Он бил не для того, чтобы оставить следы; он просто бил достаточно больно, чтобы донести свою точку зрения. Десять минут ада, абсолютного ада. Это был тот день, когда я поняла, что на самом деле хороших людей не осталось. Муж моей лучшей подруги выбивал из меня все дерьмо в течение долгих десяти минут. Я сосчитала. Знаешь, сколько секунд в десяти минутах? Шестьсот. Последнее, что он сказал мне перед тем, как дать еще один пинок под ребра, было держаться подальше от Иззи, иначе он убьет ее. И знаешь что? Я верила, что он это сделает, поэтому оставила свою подругу наедине с этим монстром.