Бекболат

Всю жизнь он пахал байскую землю, а вот теперь будет пахать свою.

— С божьей помощью я тебя обработаю, и будешь ты мягче пуха, родимая, — благоговейно говорил Амат. — Вон там за курганом посею пшеницу. Там — кукурузу. А вот тут немного проса…

И он уже видел перед собой большую чашку с вкусным сюком, приготовленным из жареного пшена…

Его размышления прервал бешеный топот коней. Амат обернулся и увидел двух всадников. Размахивая плетками, они мчались на него. Это были сын Батоки Арсланбек и муртазак Жамбай.

У Амата дыбом встали волосы, похолодело внутри.

Весь день Батока поджидал казачий разъезд, но атаман почему-то не выполнил его просьбу. Не дождавшись казаков, сын мурзы Арсланбек вскочил на коня и понесся в поле. Следом за ним телохранитель Жамбай.

И вот они летят прямо на Амата. Арсланбек не сумел сдержать разгоряченного коня, проскочил мимо, однако успел хлестнуть плеткой презренного кула по лицу. Амат уткнулся в ладони, и в тот же миг плетка Жамбая хлестнула с еще большей силой по спине, рассекла старую черкеску.

Арсланбек повернул коня, закричал:

— Собачье племя! Княжеской земли захотели? Не бывать этому!

Он выхватил из-под бурки обрез.

Раздался выстрел. Амат вздрогнул, раскинул руки, упал, обнимая землю и прощаясь с ней…

НАЛЕТ

Весть о том, что в ауле Кобанлы бедняки поделили байскую землю, разлетелась окрест быстрее ветра. Бекболат на то и рассчитывал. «Для одинокого и ясный день — ночь», — гласит поговорка. Он надеялся, что и в других аулах последуют их примеру, и день сабантоя — праздника первой борозды — станет днем надела земли беднякам.

Так оно и вышло: уже на другой день стало известно, что в ближайших аулах крестьяне вышли делить байские земли. А вслед за этим разнеслась страшная весть: Арсланбек убил Амат-агая.

Не успел выйти из сакли Батырбек, сообщивший о зверской расправе с Аматом, как прибежал Иса:

— Болат! В аулах Канглы́ и Алака́е казаки! Жгут дома!

Бекболат и его друзья выскочили на улицу, поднялись на курган. Отсюда оба аула были видны как на ладони. Дома горели, а между ними по дворам, садам и огородам носились всадники. Их обнаженные сабли вспыхивали под солнцем.

Почти весь Кобанлы высыпал на курган. Аульчане с тревогой смотрели на Бекболата и как бы спрашивали: неужели они и сюда прискачут?

— Ямагат! — крикнул Бекболат. — Сейчас вам надо разойтись по домам. Здесь вот-вот появятся казаки. Но не падайте духом: мы не оставим вас в беде.

Аульчане поспешно расходились.

— Батырбек! Иса! — обратился Бекболат к товарищам. — Сейчас же разыщите Амурби. Он в степи с табуном Кабанбека. Возьмите коней и скачите на Яман-кая. Я буду пробираться туда…

Через маленькие оконца саклей люди бросали тревожный взгляд на улицу и тут же отворачивались: шквальным ветром проносились по аулу вооруженные саблями и карабинами казаки и муртазаки старшины Батоки. Среди них был и сам мурза.

— Обыскать! — крикнул он, подскакав к сакле Кеусар.

Муртазаки спешились, облазили весь двор, обшарили все углы в сакле, но Бекболата не нашли.

— Найдем… Все равно найдем твоего гяура! — орал Батока. — Как собаку повесим!

Мурза приказал Жамбаю собирать народ к управе.

Муртазак скакал по улицам и хрипло орал:

— Ямагат!.. Ямагат!..

Но люди не выходили из саклей. Удалось собрать лишь несколько десятков аульчан. На крыльцо управы вышел Батока в сопровождении казачьего сотника. Окинул строгим взглядом собравшихся.

— Кто знает, где скрылся большевистский выкормыш, подойти ближе! — приказал старшина.

Никто не сделал ни шага. Батока побагровел, казалось, вот-вот лопнет от злости.

— Еще раз повторяю: если узнаю, кто из вас укрывает гяура, повелю плетьми запороть!

Люди молчали. Пожимали плечами: не видели, мол, они сегодня сына Алима.

— Он, кажется, еще вчера уехал в горы, — ответил за всех Нурыш.

— Врешь, подлец! — вскричал Батока. — Сегодня мой муртазак видел его на кургане!

Нурыш потупился.

— Что ж ты нас спрашиваешь, мурза? — с укоризной и гневом воскликнул седобородый аксакал, опираясь о длинную кизиловую палку. — А сам ты можешь сказать, куда улетел буйный ветер, что дул с утра?

Это был почтеннейший аксакал аула, и Батока не посмел обругать его, лишь метнул на старца полный злобы взгляд.

Дотемна казаки атамана и люди мурзы рыскали по аулу. Они пронзали саблями копны прошлогодней соломы, загоняли шашки по самые рукоятки в кизячьи кучи. Но как ни присматривались к клинкам, свежей крови на них так и не приметили. Большевистский смутьян словно провалился сквозь землю!

Зато им удалось схватить его сообщника Батырбека, замешкавшегося в ауле. Иса и Амурби успели ускакать в степь и скрыться.

На другой день по приказанию Батоки муртазаки согнали во двор управы всех, кто выходил делить байскую землю. Главный муртазак Кабанбек, чтобы услужить тестю, приказал «пересчитать» всех плетьми: пусть голодранцы знают, как своевольничать и нарушать установленный властями порядок!