Бела Кун

Весной 1926 года меня вызвали в Коминтерн, и один товарищ, к величайшему моему изумлению, но одновременно и к радости, сообщил, чтобы я подготовилась, ибо в ближайшее время поеду в Берлин к Бела Куну.

Это было для меня полной неожиданностью — по моим сведениям. Бела Кун должен был приехать в Москву. Еще и другое привело меня в недоумение: почему он в Берлине, а не в Вене? Но так как коминтерновский товарищ говорил очень коротко и официально, я ничего у него не спросила, а так же официально и коротко поблагодарила за сообщение и пошла домой.

А дома завертелись в голове уже совсем другие мысли: когда поеду, с кем и почему не Бела Кун приедет домой? По счастью, долго ломать голову не пришлось, так как несколько дней спустя мне уже вручили паспорт. В назначенный день я отправилась на вокзал в сопровождении Эрне Пора, села в международный вагон и заняла место в купе. Там сидел уже какой-то незнакомый мне человек. Пор зашел со мной в купе и, заметив, что я не в восторге от своего попутчика, вызвал меня в коридор и сказал, что этот молодой человек — коммунист. Я чуточку успокоилась. На прощанье Пор сунул мне в руку немного денег и, передав горячий привет Бела Куну, ушел. Я зашла в купе, села на свое место. Некоторое время мы молчали, занятые своими мыслями, но вдруг заговорили.

Я знала, что при моих обстоятельствах чем меньше человек говорит, тем лучше, и поэтому старалась беседовать со своим попутчиком лишь о самых пустяках. Позднее я узнала, что это был болгарский коммунист, и даже встретилась с ним на одном из конгрессов Коминтерна.

На третье утро приехали в Берлин, если не ошибаюсь, на вокзал Фридрихштрассе. Мой попутчик помог мне снести чемодан, откланялся и исчез в толпе снующих, спешащих людей. Я стояла перед вагоном и ждала, придет кто-нибудь за мной или мне самой придется поехать на Морицштрассе, 17, где жил Дюла Альпари с семьей.

Какая-то тяжесть легла мне на душу: чужой город, я одна. Пока я раздумывала о том, сесть ли мне в такси или нанять коляску, передо мной остановился Август Крейчи, с которым я познакомилась еще в Москве. Он поздоровался, взял чемодан и сказал по-немецки:

— Пойдемте.

Я очень серьезно относилась к правилам конспирации, поэтому не спросила ничего. Молча пошла за ним к выходу. Крейчи сам нес мой чемодан. Вышли на улицу. Растерянная, смотрела я на потоки автомобилей. И не успела еще опомниться, как кто-то втащил меня в машину. Бела Кун! Улыбкой приветствовали мы друг друга, и автомобиль тронулся.

Я еще никогда не была продолжительное время в Берлине и не знала города, но пока что отнеслась к нему без всякого интереса, радуясь лишь тому, что хоть и короткое время, но мы опять будем вместе. Утомленная дорогой и волнением, я мечтала поехать домой к Бела Куну. Но мечта моя не осуществилась. У него было как раз срочное заседание, и он посоветовал мне зайти в ближайшую парикмахерскую, привести себя в порядок, потом сесть в такси и поехать к Альпари.

— Как только кончится заседание, я тоже приеду. Там мы пообедаем. А Крейчи сам отвезет чемодан на квартиру.

Поначалу мне было странно: незнакомый город, шум, движение. Но прошли первые минуты замешательства, и вдруг я позабыла, что хожу одна по улицам Берлина, да к тому же с «настоящим фальшивым» паспортом. Знание немецкого языка придало мне какую-то уверенность. Я спокойно зашла в парикмахерскую и час спустя, точно коренная берлинская жительница, поехала к Альпари, где меня очень тепло встретили.

Вскоре прибыл и Бела Кун. Мы с аппетитом пообедали и обсудили программу первых дней. Выяснилось, что Бела Кун почти никуда не будет ходить с нами, во-первых, потому, что ему не стоит особенно показываться в публичных местах, во-вторых, потому, что днем он обычно занят. А в-третьих — но это знала только я, — он не станет участвовать в наших прогулках еще и потому, что не любит ходить гурьбой. О достопримечательностях какого-нибудь города, об его прошлом и настоящем он предпочитал узнавать по книгам и картинкам, сидя у себя в комнате.

Совсем другое дело бродить по лесу, собирать растения, это была его страсть с детства… Если же я приглашала его прогуляться по городу, он отвечал: «Бедняки не гуляют, а ходят по делам».

Так что достопримечательности Берлина я осмотрела без него, в сопровождении четырнадцатилетнего сына Альпари Павла и его двоюродного брата Эде. Оба мальчика охотно ходили со мной повсюду.

Бела Кун жил на квартире у рабочего — левого социал-демократа, который сдавал одну из своих комнат коммунистам, при этом никогда не интересуясь тем, кто у него живет.

Хозяева встретили меня очень приветливо. Хозяйка тут же сказала «для моего спокойствия», что Herr Doktor (так звала она Бела Куна) очень серьезный человек, вечерами всегда сидит дома и работает.