Белая

- Ты станешь большим человеком, - довольно проговорил Когтистая Лапа. – Это делает меня очень важным.

Маленький Орел засмеялся шутке отца, а Эбигайль не могла насмотреться на сына. Все лето мальчик провел в резервации, наслаждаясь свободой, играя со сверстниками, постоянно таская с собой младшего Ничинчу, который слушался только его. Ничинча-Джон начал доставлять родителям все больше хлопот. Он был своенравен и неуправляем, для него, казалось, не существовало правил, что сильно тревожило отца. Но Эбигайль лишь качала головой: неужели Когтистая Лапа не узнает в сыне себя? Матери уже непросто стало справляться с мальчиком, и надежда была на сахема. Как-то в дом Белой ворвалась разъяренная Качающаяся Ветка и крикливо начала высказывать сахему и его жене все, что она думает об этом мелком отвратительном вонючем скунсе, от которого никому в деревне нет покоя, а ее дочери больше всех. Сначала Белая не поняла, о каком скунсе идет речь и покосилась на ошарашенного мужа. Когда крикунья перевела дыхание, Когтистая Лапа проговорил:

- Если скунс донимает тебя, я возьму силок и поймаю его?

Он не видел в этом особой проблемы и причины, чтобы устраивать такой шум. Качающаяся Ветка какое-то время, молчала.

- Я говорю о вашем сыне Ничинче, - поджала она губы. – Поговори с ним, сахем. Я не хочу видеть свою девочку каждый день с разбитым носом. Она не жалуется, но все в стойбище видят, что он проходу ей не дает.

- Ничинча не станет вести себя так без особой на то нужды, - дипломатично проговорила Белая, но была удостоена лишь мимолетного взгляда индианки.

А Когтистая Лапа пообещал:

- Я поговорю с сыном.

Но разговор с Ничинча-Джоном никаких результатов не дал. Мальчик упрямо отмалчивался на упреки родителей, так и не признавшись, почему преследует дочь Качающейся Ветки.

- Это мой сын? – рассматривая мальчика как какую-нибудь диковинку, спросил Когтистая Лапа. – Я слышал, этот индеец побил девочку, но я, ни разу не слышал, чтобы этот индеец дрался с кем-то кто старше и сильнее его.

Мальчишка сопел, изо всех сил сдерживая слезы. Отец считал его трусом, и это было для него настоящей трагедией. Больше Когтистая Лапа ничего не сказал, а отвернувшись, отошел прочь. С этого момента он не разговаривал с сыном.

- Послушай, он все понял, - вступилась за младшего Эбигайль. – Не слишком ли сурово ты поступаешь с ребенком?

- Он мужчина, - коротко отрезал Когтистая Лапа.

На третий день, мальчишка был побит ребятами старше его, когда вступился за сверстника с которым играл, и в тот же день отец помирился с ним. Но вскоре до родителей опять стали доходить слухи, что сын продолжает донимает дочку Качающейся Ветки, доводя ее до слез.

- Поговори с ним, - потребовала Эбигайль от Когтистой Лапы. - Это уже ни в какие рамки не входит. Почему он так ведет себя?

- Нет, - коротко ответил Когтистая Лапа. – Больше я ему ничего не скажу.

- Почему? Объясни? – Эби, была настроенная решительно.

Когтистая Лапа взглянул на нее, улыбнувшись.

- Он из рода Хищных Когтей. А в этом роду, мужчины никогда открыто не выказывали женщинам своих чувств.

А Ничинча-Джон лишившись братьев начал хвостиком ходить за отцом. Учиться не любил и не хотел, всячески избегая этого дела, несмотря на недовольство матери. Когтистая Лапа отмалчивался, когда Эби выговаривала сыну за его лень и небрежность. С ним у него сложились свои отношения. Отец и сын стали очень близки, имели общие интересы, оба понимали друг друга без слов и ревностно оберегали свою дружбу. На другое лето Эбигайль привезла в резервацию Эйлен. Та оглядывалась с любопытством, безбоязненно и открыто смотрела на стоящих в стороне мальчишек, которых ей представили как братьев. Один из них был уже взрослым, почти юноша, аккуратно одетый с короткой стрижкой и имел привычный для девочки цивильный вид. Второй больше походил на дикаря. Его волосы хоть и были расчесаны, но спутаны и одет он был странно: в вылинявшую рубашку и какой-то кожаный передник, притом, что его ноги оставались голыми, так что были видны разбитые коленки. Но Эйлен даже засмеяться не могла, потому что с загорелого чумазого лица мальчишки дерзко смотрели голубые глаза. Как потом оказалось, и имя у него было странным. Если старшего мальчика ей представили как Маленького Орла, то у ее младшего брата имя оказалось полу индейским, полу английским – Ничинча-Джон. Видя, что девочка предпочитает держаться возле матери, не отходя от нее ни на шаг, Когтистая Лапа степенно сказал Ничинче-Джону и Маленькому Орлу, будто говорил равным себе:

- Что ж, мужчинам следует оставить женщин и удалиться в свою палатку.

И мальчишки с достоинством покинули дом вслед за отцом. Всю неделю девочка сидела дома безвылазно, то за книжками, то за рисованием, иногда только ходила с матерью к реке. Маленький Орел, явно приглядывался к сестре, хотя по его независимому виду не было заметно, что он интересуется сестрой. Как-то, купаясь, он выходя из теплой воды, спросил Эйлен скромно сидящей на берегу рядом с матерью:

- Разве ты не хочешь искупаться?

- Я не умею плавать, - ответила девочка.