Белая дорога

«Здравствуй, Гена! Будто прошел целый год, как ты уехал. Гера приходит из садика и каждый раз спрашивает: а где папа?

Капа тебя хвалит, говорит, что ты трудяга, что у тебя добрая душа. Мне приятно, если честно, я и сама знаю, что ты вполсилы никогда не будешь работать. Только береги себя. Я очень испугалась, когда Капа рассказала о медведе. Как ты решился на это? Вдруг он задрал бы тебя, что было бы с нами? Ты думал? Зачем нужно было лезть в берлогу! Я тебе запрещаю охотиться! Слышишь? Запрещаю! Теперь о волке. Зачем ты гонялся за ним? А если бы целая стая накинулась на тебя? Ты бы хоть о сыне подумал, если жена не дорога…

Ну, ладно, хватит об этом. Несколько слов о делах в поселке. Степана обсуждали на профкоме. Жалобу на него подал Урэкчэнов. Сколько-то дней засчитали за прогулы и теперь удержат из зарплаты. Несколько раз видели его в компании с Алешкой Захаровым и Павеленжой. Он устроился сначала кочегаром в котельной. Урэкчэнов опять настоял, чтобы его сняли с работы, мол, от такого горе-работника одни убытки. Жалко Степу, похудел весь. Вчера встретила, он о тебе спрашивал, тоже напишет, передаст с Капой тебе письмо. Соседи говорят, что и родная сестра житья ему не дает, гонит из дому.

Приехал на каникулы сын Урэкчэнова. Ты его знаешь, он — студент. Помнишь, как летом прошлого года всем пускал пыль в глаза, что он корреспондент «Комсомольской правды», другой раз будто он комиссар стройотряда. Конечно, все это болтовня пустая была. Теперь, кажется, все время пирует. Закрутил роман с Зиной Атакиной. Вроде обещал даже жениться на ней. Представляешь, молодой парень женится на женщине, за подол которой держатся шестеро детей? А Урэкчэнов словно и не переживает. Степан, по его мнению, более опасен.

Бедный Нюку, кажется, серьезно болен. Он тоже не устает хвалить тебя. Просил передать, чтобы ты запрягал его упряжных оленей. Говорит, что тебе доверить можно, что ты их понимаешь. Врачи наши за него боятся.

Дед Семен рвется в стадо. Ты, наверное, станешь как он, когда состаришься. Сейчас он седла делает. Привезли ему оленьи рога, доски, и он целыми днями над ними колдует. Штук двадцать уже смастерил. Женщины в меховой мастерской обшили седла и набили шерстью, старались, а дед Семен все равно проверяет… Одно такое новое седло Капа увезла тебе.

Береги себя, милый. О нас не беспокойся. Пиши. Если удастся, приезжай хоть на несколько дней. Видишь домик с трубой? Это наш дом. Гера нарисовал.

Твоя Клава».

11