Белая дорога

Я пожал плечами и последовал за ним сквозь толпу. Боуэн уже закончил пожимать руки своим бойцам и прошел в небольшую зону, отгороженную белой парусиновой занавеской, которая была натянута около грузовика. За занавеской стояли стулья, портативный холодильник и стол с переносным вентилятором посередине. Мне указали на Боуэна, который сидел на одном из стульев, потягивая пепси из банки. Мужчина в бейсболке остался, а остальные быстро вышли, чтобы оставить нас наедине. Боуэн предложил мне выпить. Я отказался.

— Мы не ожидали увидеть вас здесь сегодня, мистер Паркер, — сказал он. — Вы решили присоединиться к нашему делу?

— Я что-то не вижу здесь никакого дела, если не считать делом созыв простаков для вытряхивания из них мелочи.

Боуэн обменялся взглядом, выражающим разочарование, с тем, кто привел меня сюда, и его глаза налились кровью. Хотя Боуэн якобы занимал руководящий пост, казалось, он подчиняется человеку в костюме. Даже поза вождя подтверждала, что он опасается этого человека: он сидел вполоборота с опущенной головой и выглядел при этом как сторожевой пес.

— Я должен был представить вас, — сказал он. — Мистер Паркер, это мистер Киттим. Рано или поздно мистер Киттим собирается преподать вам суровый урок.

Киттим снял свои очки. Глаза оказались зелеными, пустыми, как необработанные изумруды с трещинами.

— Простите, что не пожимаю руки, — сказал я ему. — Вы выглядите так, будто сейчас рассыпетесь на кусочки.

Киттим не отреагировал на колкость, но запах бензина усилился. Даже нос Боуэна слегка сморщился. Пламенный вождь допил свою колу и выбросил жестянку в мусорное ведро.

— Зачем вы здесь, мистер Паркер? Если я поднимусь на сцену и объявлю публике, кто вы такой, полагаю, ваши шансы вернуться обратно в Чарлстон целым и невредимым будут нулевые.

Возможно, мне следовало удивиться, что Боуэну известно, где я остановился, но я не удивился.

— Вы следите за моими передвижениями, Боуэн? Я польщен. Кстати, это не сцена. Это грузовик. Не заноситесь. Вы хотите рассказать заблудшим, кто я, так пойдите и сделайте это. Телекамеры это с удовольствием скушают. А что касается того, почему я здесь, так я просто хотел взглянуть на вас, посмотреть, действительно ли вы такой дурак, каким кажетесь.

— Почему это я дурак?

— Потому что поставили себя в один ряд с Фолкнером. А если бы вы были умнее, вы бы заметили, что он сумасшедший, гораздо более сумасшедший, чем все ваши дружки.

Глаза Боуэна стрельнули в сторону другого человека.

— Я н-не считаю мистера Киттима... сумасшедшим, — выдавил он с таким видом, словно вынужден был сжевать лимон целиком.

Я проследил за его взглядом. Ошметки сухой кожи, застрявшие в островках волос на лице Киттима, пульсировали под давлением нахлынувшего на него гнева. Казалось, он вот-вот лопнет. Этот малый находился в критическом состоянии №22: чтобы так выглядеть и чувствовать себя так да при этом не сойти с ума, надо уже быть законченным психом.

— Отец Фолкнер — человек невинно осужденный, — заключил Боуэн. — Все, что мне нужно, это увидеть, как свершится правосудие, а правосудие — это его полное оправдание и освобождение.

— Фемида слепа, но не глупа, Боуэн.

— Иногда и то и другое вместе. — Он поднялся. Мы были почти одного роста, но он шире меня. — Преподобный Фолкнер скоро станет центральной фигурой для нового движения, объединяющей фигурой. Мы привлекаем все больше и больше сторонников в наши ряды. С людьми приходят деньги, сила и влияние. Это совсем несложно, мистер Паркер. Это все очень просто. Фолкнер — это средство. А я — альфа и омега нашего дела. Теперь я предлагаю вам уехать и полюбоваться видами Южной Каролины, пока вы еще в состоянии это сделать. У меня такое ощущение, что это ваш последний шанс. Мистер Киттим проводит вас до машины.

С Киттимом рядом я прошел через толпу. Команды телевизионщиков уже упаковали свои вещи и уехали. К празднованию присоединились дети, которые принялись бегать между ног своих родителей. Музыка раздавалась со стороны импровизированных столов, музыка кантри, в которой пелось о войне и мести. Были установлены жаровни для барбекю, запах свежезажареного мяса наполнял воздух вокруг. Стоя вплотную к одной из жаровен, человек с гладко зачесанными назад волосами жадно пожирал обжаренный хот-дог. Я отвернулся раньше, чем он успел перехватить мой взгляд. Я узнал в нем человека, который следил за мной от аэропорта до «Чарлстон Плейс» а позже показал меня Ларузу-младшему. Оба они — Атис Джонс и Вилли Виман подтвердили мне, что покойный Лэндрон Мобли, вдобавок к тому, что был клиентом Эллиота, был также одним из боевых псов Боуэна. Мобли, как оказалось, помогал также и Ларузам охотиться на Атиса, перед тем как погибла Марианна. Теперь прояснилась еще одна связь между Ларузами и Боуэном.

Возле машины я обернулся к Киттиму. Он опять снял очки, показывая свои глаза. Некий предмет лежал на траве между нами. Он указал пальцем на него.

— Вы что-то уронили, — сказал Киттим.