Белая эмиграция в Китае и Монголии

От членских взносов и вечеров у К.-К. стали накапливаться некоторые суммы, конечно весьма скромные, которые никогда не лежали под спудом, а употреблялись на пополнение библиотеки и на благотворительную помощь и ссуды господам членам К.-К. Первая ссуда была выдана, согласно личной просьбе, мичману Соколову, в сумме 20 иен, на покупку билета в Тяньцзин, где он устроился на службу. Ссуда была своевременно возвращена. Так автоматически начала свою работу касса взаимопомощи К.-К. Так как ссуды были беспроцентные и давались свободно, то к ним и прибегали многие, и фактически касса К.-К. была всегда пуста. Жизнь показала, что ссуды не всегда возвращались в срок, а зачастую и совсем не возвращались, равно как и не всегда исправно поступали и членские взносы. Этот вопрос был неоднократно обсуждаем, и, наконец, решено было его упорядочить включением в вырабатываемый устав пунктов, гарантирующих возвращение ссуд. Выработка устава внесла в мирную жизнь К.-К. страсти, и при обсуждении того или иного пункта иногда мнения отдельных членов резко расходились. Под влиянием двух-трех появилась и поддерживалась некоторыми членами К.-К. тенденция о возглавлении ее не единолично старшим из моряков – адмиралом, а коллегией из трех лиц, избранной по большинству голосов, причем в этом случае им отводилась жалкая роль – подписание готовых уже постановлений. Желание настоять на своем в указанном смысле породило первые раздоры в К.-К. Начались ссоры, интриги, жалобы, словом, все то, что свидетельствует о начале упадка дисциплины. Были случаи разбора этих мелких интриг Судом чести. А однажды пришлось даже созвать совет из старших офицеров для суждения о грубости, допущенной на словах лейтенантом Шульговским в отношении председателя К.-К. Единогласным решением совета на последнего было наложено дисциплинарное взыскание в виде не приглашения его на четыре ближайших заседания К.-К. Столь легкое взыскание было на него наложено потому, что советом было принято во внимание его возбужденно-невменяемое состояние, и его поступок был вызван закулисным влиянием на него Ульриха; таково было тогда общее убеждение. Способ подачи коллективного императивного требования, вместо установленных единоличных рапортов для сношения со старшим начальником, свидетельствовал об ослаблении дисциплины у подписавших и о закулисных влияниях извне. Видна была чья-то направляющая злая воля, направленная на разложение К.-К. путем взрыва ее изнутри, подписи под заявлением просто собирались.

Накануне очередного собрания адмиралом было созвано в «Русском Доме» совещание из офицеров, не подписавших коллективного заявления. Ознакомившись с этим заявлением, господа офицеры, как бы принимая на себя моральную ответственность за непредотвращение подачи, сделанного без их ведома, заявления, каждый отдельным рапортом, поданным на имя председателя К.-К., просили об отчислении их от К.-К. с просьбой образования Харбинского морского кружка на новых началах с безусловным подчинением старшему начальнику и назначением должностных лиц председателем вместо выборной системы. Такого рода рапорты подали: ст. лейтенанты Кондрашов и Жемчужин, лейтенанты Дмитриев и Подольский, мичман Миштовт, поручик по адмиралтейству Запруд ин и подпоручик Залога, доктор Волховской и священник Шалабанов, т. е. девять человек.

Симптоматично, что это возрождение кружка состоялось в «Русском Доме», где и сейчас собрались мы все по случаю юбилея кружка. Приятным считаю отметить, что с того момента за семь лет никаких дрязг и кляуз не было, до настоящего времени Суд чести более ни разу не собирался, да и поводов для этого не было.

На очередное собрание К.-К. большинство подавших рапорты уже не пришли, предоставив разрешение вопроса всецело адмиралу. Прибыв на собрание и убедившись, что уговорить подписавших коллективное требование невозможно, адмирал заявил, что как старший начальник в Харбине он закрывает К.-К. и одновременно отдает приказ о зачислении в Харбинский Морской кружок тех из господ офицеров, которые пожелают вступить в него, подав отдельные рапорты, и подпишут соответствующее обязательство. Затем адмирал объявил заседание закрытым и покинул собрание. Так был образован теперешний Морской кружок офицеров, который и по сие время дружной, тесной семьей идет по пути данного при вступлении в него обещания.

Ульрихом и Шульговским, не подчинившимся приказанию адмирала, было основано параллельное Морское образование, возглавленное Шульговским, как старшим. Попытки, предпринятые кружком к уговору отколовшихся присоединиться к большинству и вновь войти в кружок в то время успеха не имели, и тогда библиотека и актив бывшей К.-К. по добровольному соглашению были полюбовно разделены.

Деньги, по разделу доставшиеся кружку, были отосланы в казну Вел. князя Николая Николаевича.