Белая эмиграция в Китае и Монголии

Андреевский флаг, спущенный с мачт кораблей, остался объединяющей эмблемой для всех зарубежных русских моряков, и миниатюрный Андреевский флаг, с любовью носимый в петлице всеми моряками, является показателем верности этому флагу в изгнании тех, кто прежде под его сенью на русских кораблях способствовал возвеличению Родины и громил ее врагов. И сегодня, в знаменательный день десятилетнего юбилея Морского кружка в Харбине, составляющие его господа морские офицеры, с Андреевскими флажками в петлицах, собрались на Русском маяке, имя которого «Русский дом», где маленькие матросики воспитываются в национальном духе, видя на своей мачте поднятым сигнал великого адмирала: «Родина ждет, что каждый исполнит свой долг», и где только сегодня общими трудами установлен образ-киот покровителя флотских экипажей – святителя Николая Чудотворца, в светлую память умученного изуверами интернационала Государя Императора, перед которым установлена неугасимая лампада. Дай Бог, чтобы этот юбилей в изгнании был бы последним и все господа офицеры праздновали бы следующий юбилей своего возвращения на палубы русских кораблей уже на родной земле, в освобожденной Родине, под сенью Андреевского стяга.

Краткая история возникновения в удаленном от морей, китайском Харбине Морского кружка такова.

Крушение Омска бросило в Харбин первую волну моряков, прибывших с запада по железной дороге в группе капитана 1-го ранга Фомина{69} (Харин{70}, Четвериков{71}, Севьер, Звягин{72}, Подамутодуло{73}, Иконников{74} и др.) и адмирала Старка{75} (Запрудин{76}, Мюллер{77}, Аабуза{78}, Толстой, Тирбах{79} и др.). Некоторое время задержавшись в Харбине, Н.Ю. Фомин создал первое объединение под названием «Река». Несмотря на то что это общество получило очень крупную субсидию при посредстве шталмейстера Гондатти{80} и русского консула, оно оказалось не жизненным. Моряки не сумели объединиться (достаточно сказать, что в него не входил ни адмирал, командовавший морскими силами на Дальнем Востоке, ни один из офицеров его штаба), и общество ликвидировалось через несколько лет.

Вторая группа прибыла сюда вместе с командующим морскими силами на Дальнем Востоке контр-адмиралом М.И. Федоровичем{81} (Жемчужин, Дмитриев{82}, Тихомиров{83} и др.). Группа следовала из Читы во Владивосток и застряла в Харбине, ввиду того что во Владивостоке уже произошел переворот.

В адмиральском двухосном вагоне Пермской ж. д., ном. 58, служившем некоторое время штаб-квартирой адмиралу и стоявшем в «Адмиральском тупике», было адмиралом устроено общежитие для попадающих в Харбин моряков – до подыскания последними себе квартиры. И надо отдать должное предусмотрительности адмирала, задержавшего на несколько месяцев этот вагон на путях: эта импровизированная «гостиница» всегда была набита нуждающимися в крове.

Долг требует также упомянуть, что отрезанный от своей базы и не имеющий в своем распоряжении никаких средств, адмирал М.И. Федорович не только произвел полный расчет со всеми сопровождавшими его офицерами и чинами охраны, но также – конечно, в минимальных дозах – частенько помогал и многим морякам, прибывшим из Омска, буквально без ничего… Откуда изыскивал он средства и сколько на это потрачено энергии, конечно, знал только он сам. Сверх того, будучи не устроенным и сам, он всех сопровождавших его в командировке офицеров и матросов сумел устроить на частную службу.

Большое Русское Спасибо, к сожалению, отсутствующему адмиралу, всегда заботившемуся о своих офицерах и престиже морского ведомства.

Мало кому известно, ибо по своей скромности адмирал не считал нужным об этом распространяться, что хотя и в самый последний момент, но адмирал добился перед высшими властями приказа о восстановлении Владивостокского Крепостного района, причем в последнем восстанавливалось Морское управление, и приказ был отдан о назначении адмирала «Начальником Владивостокского Крепостного района и Командующим Боевыми Флотилиями Дальнего Востока»… Но не судил Господь…

Третья группа моряков прибыла из Благовещенска во главе с покойным капитаном 1-го ранга Шутовым{84} (лейтенант Белоусов{85}, Крапин{86}, мичман Йорк{87} и др.), и наконец, четвертая – буквально спасенная (также покойным) поручиком по Адмиралтейству Залогой{88}, во главе со ст. лейтенантом Вуичем{89}, перенесшая страшные лишения, с отмороженными конечностями, – прибыла из-под Хабаровска, с Амурской речной флотилии, бывшей в распоряжении атамана Калмыкова{90}.

Далее следуют господа офицеры, пробиравшиеся в Харбин из Приморья, Приамурья и других мест, как В.Н. Кондрашов{91}, врач флота Н.Н. Волховской{92} и др.