Белая эмиграция в Китае и Монголии

Следует отметить, что членами кружка были лишь некоторое время мичман Владимир Алексеевич Васильев и подпоручик Парфений Алексеевич Залога. Но к своей кончине оба в кружке уже не состояли. Похороны – Васильева, Залоги и Андреева – производились частично средствами кружка. Об отколовшихся от кружка и образовавших параллельную организацию, просуществовавшую лишь самое короткое время и затем распавшуюся, естественно, говорить не приходится, ибо от нее в Харбине остался один лишь Ульрих, прочие же офицеры или выбыли из Харбина, или же присоединились вскоре к кружку – подав установленные рапорты. На первом же заседании реорганизованного кружка было вынесено постановление: «Нигде и ни при каких обстоятельствах в обществе не говорить ничего плохого об офицерах не присоединившихся к кружку, но всеми мерами стремиться найти с ними общий язык, не порывать с ними знакомства и личных отношений», что и проводилось в жизнь. В частности, когда председатель отколовшейся группы Шульговский уезжал в Австралию – провожать его на вокзал прибыли все члены кружка.

Вторым постановлением этого же первого собрания было решение – быть всегда предусмотрительными в отношении других членов кружка и оказывать им всяческую моральную поддержку, а в случае обнаружения созданных про одного из членов сплетен немедленно сообщать пострадавшему их содержание и источник их передачи, что строго проводилось в жизнь и дало прекрасные результаты, благодаря чему и сплочены в такую дружную семью морские офицеры в Харбине и их семьи, создавшие так называемые «Собрания Дамского Кружка». Итогом этой миролюбивой политики и было то, что уже в 1926 г., 6 ноября (всего лишь год спустя), в «Модерне» за общим столом сидели все 23 морских офицера, бывшие в тот момент в Харбине, в частности, были и Малявин с Соколовым. Не было лишь Ульриха, который, кажется, в это время отсутствовал в Харбине, и было комично вспомнить, что год тому назад, когда кружок собрался за гусем на квартире доктора Н.Н. Волховского, было прочитано письмо от одного из членов параллельного объединения, буквально гласившее, что «в этот день он намерен пробыть в кругу моряков-питомцев Корпуса, а потому не может прибыть по приглашению»… И все это было бы бесконечно смешно, если бы не было так дико. Конечно, на следующий год ему приглашений не посылали.

Самое грустное 6 ноября было в конфликте 1929 г., когда китайскими властями было запрещено ходить по городу после 10 часов вечера и устраивать какие-либо собрания, даже по случаю крестин, именин, похорон и т. п., и когда вызванный к больному врач должен был идти под охраной полисмена не прямым путем, а от будки до будки, но и в этот год моряки собрались у Н.Н. Волховского за традиционным гусем, отслужив предварительно панихиду о Государях и павших моряках. В 1930 г., когда состав кружка значительно пополнился, частная квартира уже не могла вместить всех офицеров и 6 ноября праздновалось в ресторане Сорочинской. Празднество затянулось чуть не до утра, и время было проведено весело и непринужденно. Присутствовавшие представители морского отдела Организации мушкетеров были очарованы морской непринужденностью, царившей весь вечер, когда между тостами за высочайших особ, адмиралов и друзей вспоминались недавние дни былого величия России. Торжество было омрачено лишь двумя случаями: из-за сильной гололедицы, поскользнувшись, ушибся всеми уважаемый и любимый Б.П. Апрелев; кроме того, два офицера, не входящие в кружок, Малявин и Соколов, совместно с Ульрихом устроили демонстрацию в отношении кружка. Отказавшись, под предлогом болезни, от участия за общим столом, устроенным нами в отдельном кабинете, они явились в этот же ресторан и, заняв столик в проходе у дверей, в грустном одиночестве пили водку. Подчеркнув этой демонстрацией свою идейную связь с Ульрихом, они этим самым закрыли себе двери Морского кружка в Харбине. На ближайшем заседании кружка под председательством капитана 2-го ранга Апрелева (адмирал пришел на заседание позже) было вынесено единогласное постановление порвать с указанными лицами всякое знакомство, решение было обязательным и для отсутствующих на заседании. Решение адмирал утвердил.