Белая Кость

Такаббир Династия. Белая Кость

Часть 01

А теперь забудьте, что вы живёте в 21 веке, потому что вам, воспитанным по современным представлениям о морали и ценностях жизни, знающим, что такое равноправие, демократия и прочие блага цивилизации, будет казаться диким и неправдоподобным то, что происходило во времена, похожие на Средневековье.

Белую кость проверяя на прочность,

Жизнь истязала упрямое тело.

Тьмой окружённая, злобой и ложью,

Изнемогала душа и слабела.

Щедро омытая кровью пурпурной,

Ввысь воспарила птицей свободной.

И засверкали золотом крылья,

Мрак превращая в свет первородный.

* * *

Члены Знатного Собрания Шамидана окружили кровать королевы и прижали к носам платки, пропитанные эфирным маслом. Воздух в опочивальне был спёртым, удушливым. К зловонию давно не мытого старого тела примешивался приторно-сладкий запах дыма от стоящей у изголовья ритуальной свечи.

Сидя на пятках перед низким столиком, длинноволосый священник придавливал ладонью серую обложку предсмертного молитвослова и шептал наизусть наставления о том, как правильно перейти из земной жизни в вечную и как вести себя, когда тело и душу охватит очищающий огонь.

Заздравный молитвенник за ненадобностью был отодвинут на угол столешницы. Его красная обложка в комнате умирающей выглядела вульгарно, как накрашенная шлюха в монашеской келье. На другом углу столика дожидался своей очереди заупокойный молитвослов, облачённый в чёрный переплёт, как в сутану.

В том, что королеву Эльву предадут очищающему огню, никто не сомневался. Один из её «грехов», белобрысый эсквайр, преклонял колена перед кроватью и, заливаясь слезами, лобызал неподвижную морщинистую руку, лежащую поверх покрывала. Его горе было безутешным и искренним. Младший сын разорившегося землевладельца ублажал правительницу Шамидана всего полгода и не насладился в полной мере благами, которые сулил ему статус фаворита. Он не успел стать рыцарем, как ему было обещано, и не догадался загодя вынести из замка подарки. Скоро его выдворят из королевской крепости в том, в чём он сюда явился.

Личный врач королевы поставил на полочку пузырёк с настойкой и повернулся к дворянам лицом. Под аккомпанемент шёпота священника и тихих рыданий юнца голос врача зазвучал похоронной музыкой.

Королева Эльва не придерживалась диеты, как того требовали её здоровье и возраст. В итоге после очередного застолья её желчь смешалась с кровью и ударила ей в голову. Почти две недели больная никого не узнавала, на всех таращилась и изъяснялась сумбурно, будто забыла половину слов. Потом сомкнула веки и за трое суток ни разу не пошевелилась. Только зеркало, подносимое к заострившемуся носу, подсказывало, что правительница Шамидана до сих пор жива.

В заключение врач добавил, что более точный диагноз он поставит после вскрытия, и умолк в ожидании уточняющих вопросов.

Взгляды дворян бегали по слипшимся седым волосам, торчащим из-под кружевного чепца, по костлявому лицу и тощей шее с выпирающим кадыком, по впалым щекам, которые предательски сообщали, что во рту королевы не осталось зубов. Она совершенно не походила на человека, страдающего чревоугодием. Но мужи ни о чём не спрашивали. Какая разница, от чего умрёт королева Эльва: от старости или от желчи? Ей давно пора на покой. Шестьдесят семь лет: так долго женщины не живут. Осталось сказать ей спасибо за то, что не доставляла хлопот: не требовала, не вынуждала, а только просила. Знатное Собрание, сформированное после смерти её мужа короля Осула, удовлетворяло просьбы вдовствующей королевы в обмен на её невмешательство в управление королевством.

Эсквайр уткнулся лбом в обтянутые покрывалом колени правительницы и разрыдался ещё горше. Врач скривился и торопливо отошёл к окну, чтобы никто не заметил его гримасу. Ему хотелось выйти из королевской башни и глотнуть свежего воздуха. Хотелось отправиться на кухню, залезть под юбку пухленькой кухарки и вспомнить, какая на ощупь молодая женская плоть, или просто постоять во внутреннем дворе под осенним солнцем. Но он был вынужден делать вид, что каждую минуту борется за жизнь госпожи. А всё потому, что смазливый юнец с преданностью пса сидит в опочивальне третью неделю. Трапезничает здесь же, возле кровати. Нужду справляет в королевский горшок, ночи проводит на кушетке. Если королева очнётся и узнает от фаворита, что за ней ухаживали спустя рукава — болтаться ему, личному лекарю, в петле на городской площади.