Белая Кость

Киаран покосился на вдову. Целых двадцать лет он думал о ней, как о чём-то неживом и бестелесном! А теперь испытывал странное чувство — будто всю жизнь провёл без души, и даже не подозревал, что она существует… И вдруг нашёл её. Разве такое возможно? Он совершенно не знает Лейзу. Хотя, нет… что-то ему известно. Искренняя любовь и безмерное сострадание толкнули её на убийство мужа. Способность к риску и безграничная смелость помогли ей выкрасть сына и сбежать. Эти качества вызывали в Киаране неподдельное уважение.

Сумела бы Ифа убить его, приговорённого к четвертованию? Нет. Она бы ползала перед судьями на коленях и умоляла пощадить. Какая же ты разная — женская любовь.

— Идите, милорд, — произнесла Лейза, продолжая смотреть на матовую гладь озера. — Герцог вас уже заждался.

Он наконец-то вспомнил, зачем пришёл.

— Вы должны остаться в монастыре, миледи.

— Почему?

— Есть две причины. Подозреваю, что нам предстоит бой. И не один.

Лейза взглянула на него с хитрым прищуром:

— Я буду вам мешать.

— Да, — подтвердил Киаран.

— Вторая причина?

— Скоро сюда доставят живого мертвеца.

Красиво изогнутые брови поползли на лоб.

— Любовника королевы Эльвы?

Удивление Лейзы позабавило Киарана. Она не верила, что хозяин наёмников выполнит обещание. Господи! Да ради неё, ради её доверия и возможности сблизиться, он готов на собственном горбу пронести Рэна Хилда до Фамаля и усадить на трон!

— Я не знал, какой дорогой мы поедем и где окажемся завтра, поэтому приказал доставить его сюда. Надеюсь, у вас получится выудить из него все тайны. Если не получится… Ваш телохранитель развяжет ему язык.

— Я остаюсь в монастыре. — Лейза вздохнула. — К сожалению, не по собственному желанию и не потому, что вы попросили, а по приказу моего сына. Со мной остаются все слуги.

Киаран поклонился и, сдерживая улыбку, пошёл по причалу. Он правильно просчитал шаги Хилда!

— Пусть герб вашего дома хранит вас, лорд Айвиль! — ударилось в спину.

Всадники заканчивали приготовления и выстраивались на дороге. Выродки надели подшлемники и шлемы. Подростки — щитоносцы с помощью длинных ремней подвесили к сёдлам ещё одни стремена, служившие им во время боя подножкой. Подпрыгивая и опираясь на металлические дужки попеременно каждой ногой, проверили надёжность креплений.

Рыцари с озадаченным видом наблюдали за мальчиками. Они ещё не видели щитоносцев в бою! Киаран восхищался их умением перелетать через коня на всём скаку, чтобы отбить щитом удар копья или защитить воина от града стрел. Они проделывали непостижимые уму трюки, понимая, что когда-нибудь их будут прикрывать так же, как сейчас прикрывают они.

Вдоль строя проехал герцог Хилд, закованный в отполированные стальные латы. Края каждой детали были декорированы полосками прорезной латуни. Фестончатые украшения походили на золотые кружева и придавали доспеху изящный вид. На грудной пластине набит тончайший орнамент из завитков и стилизованных растений. На голове необычный шлем с резным латунным гребнем в виде лебединого крыла. Поднятое забрало напоминало филигранную корону.

Рыцари Шамидана не жалели денег на доспехи, но никто из них не относился к латам как к произведению искусства. Если герцог Хилд доберётся до Фамаля, его вид произведёт настоящий фурор, а кузнецам и чеканщикам добавит работы.

Герцог и лорд заняли место в авангарде войска и двинулись по дороге, уводящей от столицы.

— Где ваши рыцари, лорд Айвиль? — спросил Хилд.

— Айвили возводят в рыцарское сословие только своих сыновей. Моему сыну двенадцать. Опоясывать мечом его ещё рано.

— Он у вас один?

— Единственный, — кивнул Киаран и торопливо добавил: — И две дочери. Итого — трое.

Если не считать бастардов. Семеро побывали в сражениях с мечом в руке. Трое подростков выходили на поле брани пока что в качестве щитоносцев. Четверо малышей осваивают верховую езду. Остальные — дочери. Старшая разбирается в ядах. Средняя дочь одна из лучших среди наёмных убийц. Она словно видит внутренности человека: наносит безошибочный удар стилетом в жизненно важный орган или вонзает иглу с ядом точно в вену. Младшая, совсем ребёнок, умеет заговаривать болезни людей и животных.

Девочки унаследовали способности от матерей — знахарок. От отца к ним ничего не перешло, в них не проснулся дар предка Айвилей. Это огорчало Киарана. И настораживало, что знания передавались по женской линии, из сыновей выходили отменные воины, не более. А ему нужен одарённый бастард, которому он передаст титул и внушительное состояние.

Киаран души не чаял в Гилане, но собирался лишить законнорождённого сына всего — ради могущества и величия своего рода.

— Почему вы не надели доспехи? — вновь подал голос Рэн.

Киаран намеревался надеть латы и шлем, но передумал. Он не помнил, когда последний раз снимал их с деревянного истукана. По сути, ему и меч не нужен. Его доспехи, щит и оружие — Выродки, готовые поймать вместо него стрелу, подставить себя под удар клинка или копья. Айвиль тренировался с наёмниками ежедневно, мастерски управлялся с мечом, неплохо стрелял из лука, но воевать — никогда не воевал.