Белая кость

— Спасибо, — Дмитрий все это время ощущал неловкость, как будто он вырывал у родителей свою долю. А они отдавали ее не потому, что ему полагалось, но из любви к нему. Так пользоваться любовью неблагородно! Но он не просил ни о чем, не настаивал, не требовал! Он уже забыл о своем демарше за ужином. И сейчас ему было даже жалко отца, который беседовал с ним, как будто виноват в чем-то. Отказавшись от драгоценностей, Дмитрий не считал, что поступил благородно, ему не нужны были слова признательности, да отец и не собирался их произносить, почти наверняка зная, что сын так и поступит.

— Слушай, пап! А мама здесь хоть раз их надела?

— Да! На губернском балу. Это был фурор! Представляю, какой скандал закатили потом жены своим благоверным, — с удовольствием вспомнил Платон Павлович.

— Тогда о чем мы говорим. — искренне улыбнулся Дмитрий. Ему сразу полегчало. — Это мамино и всегда останется только ее. И твое, конечно! Кстати, здесь хорошие мужские кольца. Носил бы на здоровье. Посмотри на этот перстень с печаткой, — он вытащил из ларца золотое кольцо с крупным полудрагоценным камнем. Примерил на свой безымянный палец — великовато оказалось. Снял и протянул отцу, который положил кольцо в ларец. — И хватит об этом, — закончил сын. — О тайнике подумай. А деньги возьму. Спасибо…

Он вышел в длинный темный коридор и пошел в свою комнату. Остановился, заметив тоненькую женскую фигурку, прячущуюся в одной из ниш. Мелькнуло на мгновение — Ира! Неужели подслушивала? Нехорошо-то как.

Но это была не невестка. Фигурка вышла из ниши и неуверенно приблизилась к нему, и Дмитрий тут же признал ее. На секунду стало стыдно, что плохо подумал об Ире.

— Дмитрий Платоныч! Это я, — прошелестел голосок горничной. — Неужто запамятовали?

— Как можно? — он на мгновение запнулся, со стыдом сознавая, что забыл имя девушки, с которой в прошлый приезд прекрасно провел время в любовных забавах. Но тут же вспомнил и с облегчением произнес: — Машенька!

— Помните все же, Дмитрий Платоныч. Хорошо-то как. А я уж думала, забыли вы меня совсем после московских-то барышень, — и она приблизилась к нему, не будучи совсем уверена, что молодой барин примет ее, не прогонит…

Дмитрий уловил ее сомнения и сразу же развеял их, крепко обняв девушку. Нашел ее губы…

— Как ты могла подумать, что я забыл о тебе? — по-мужски солгал он. Поднял ее на руки. В прошлый раз это удавалось ему с несколько большими усилиями.

— Какой вы сильный стали! — Машенька доверчиво прижалась к нему, пока он нес ее в свою комнату.

7

Подпоручик Бекешев стряхнул с себя ненужные воспоминания о Машеньке, которая благополучно вышла замуж, и дай ей Бог… Нечего о ней даже думать. И тут же перед его глазами возникла Ира. Желанная, но недоступная. Недоступная, даже если она сама себя предложит, чего никогда не может случиться. А уж чтобы он начал домогаться ее — лучше пулю в лоб. Они друзья — он уже этим несчастлив. Почему Павел не нашел другую?

Их дружба началась не сразу. Дмитрий поначалу спокойно относился к жене брата, легко согласился дать уроки езды на лошади и оказался толковым учителем, а Ира — прилежной ученицей, хотя и заверещала поначалу от страха высоты, когда он в первый раз подсадил ее на самую смирную лошадь в их табуне. Вцепилась в поводья мертвой хваткой с расширенными от ужаса глазами. Когда короткий визг смолк, она попросила снять ее с лошади. Но Дмитрий был непреклонен.

— Расслабься, женщина, — приказал он, крепко схватил ее за щиколотку и вставив непослушную ногу в стремя. Обошел кобылу и вставил вторую ногу. Хлопнул лошадь по заду, и та затрусила по лужайке. Дмитрий пошел рядом, спокойно говоря Ире:

— Ничего страшного нет. Привыкнешь, не маленькая. А ездить надо уметь. В сельской жизни всегда пригодится. Да и крестьяне хоть и осудят на словах «училку», но в душе зауважают, когда проскачешь по деревенской улице, — тут Дмитрий сознательно приврал. — Давай, давай, не бойся, не тяни поводок понапрасну. Вот так… Хорошо, а теперь чуть вправо потяни, если хочешь повернуть направо. Легонько, легонько, губы кобыле повырываешь… Вот так. Да у тебя талант! А ты верещала…

А потом были поездки втроем, когда Павел находил время, и вдвоем, когда хозяйственные дела не позволяли молодому хозяину отлучаться. Старший брат был спокоен, когда они уезжали без него. Он верил двум самым близким ему людям абсолютно. В этих прогулках Дмитрий ни разу не подошел даже к границе допустимого, да и Ира тоже. Она догадывалась, что нравится Дмитрию, как всегда догадывается женщина, даже если мужчина старается не показать этого. Когда Дмитрий стал сторониться ее и избегать случайных прикосновений во время учебы, игр, подачи шарфика или накидки… она поняла, в чем дело. Единственным откликом на его чувства было то, что она перестала быть скрытной, и между ними протянулась ниточка доверия, как это бывает между новыми друзьями.