Белая ласточка

Лидия Аркадьевна подпрыгнула и попыталась схватить одного из мальчишек за ногу, но тот, подобно гусенице, уполз на верхнюю ветку. Там он удобно расположился и продолжал сосать леденцы.

– Вы, извините за выражение, нарушители общественного порядка! А если мы все полезем на деревья, что же это такое будет, а?

Мальчишка присвистнул, увлеченный такой перспективой, потом подвинулся, освобождая место:

– Бабушка, а вы полезайте сюда. Места хватит!

– Ах ты, шалопай, дерзкий ты мальчишка!

Она подпрыгнула еще раз. Мальчишка, уверенный в своей недосягаемости, весело заболтал ногами, но не удержал равновесия и грушей свалился к ногам обрадованной Лидии Аркадьевны. Схватить нарушителя все же не удалось. Мальчишка тут же вскочил и бросился наутек. Двое других тоже спрыгнули и с победным воплем пронеслись мимо.

– Безобразие! Вот я сейчас милицию позову, – кричала возмущенно Лидия Аркадьевна, заметно отставая от преследуемых…

«Плохо работает наша детская комната, из рук вон плохо, – размышляла она, останавливаясь у дверей с надписью «Красный уголок». – Дети беспризорные бегают. Надо немедленно об этом поговорить. – Но красный уголок был заперт. – Вот как! Это уж просто недостойно. Кто сегодня дежурит? – Она заглянула в свою сумочку, порылась в ней, расписания дежурств не нашла. – Видно, забыла дома. Это ничего. Все равно придется побеседовать обо всем с участковым. Возмутительное поведение детей, их беспризорность, попустительство взрослых… Кто-нибудь должен же этим заняться! Почему бы и не я? Каждый из нас должен внести свой вклад… Ох, как поясница-то болит… Нет, это же просто неприлично – дежурство пропускать. Интересно, а у кого ключ от красного уголка?..»

Она привычно свернула в тихий переулок, проплелась мимо литой ограды сквера. Желтые листья устлали весь тротуар, и старушечьи ботинки медленно шаркали по ним. «Все-таки общественный труд очень тяжел, – размышляла Лидия Аркадьевна. – Да ведь ничего не поделаешь. Кому-то надо позаботиться и о зеленых насаждениях… Всем некогда. А я одинокая старуха, вот, значит, я и должна…»

Участковый еще издали заметил Лидию Аркадьевну. Заметил ее и дежурный старшина – окно как раз выходило на сквер.

– Глядите-ка, товарищ лейтенант, – сказал дежурный, – ваша бабуся идет.

– Вижу, – участковый отвернулся от окна, поставил недопитый стакан молока на стол. – Я, пожалуй, в буфет поднимусь.

– Все ясно, – старшина кивнул, склоняясь над развернутым журналом. – Скажу, что вас нет.

«Вот ведь какая, – досадовал про себя участковый. – Чуть ли не каждый день ходит. Одолела совсем. Только вчера имел с ней двухчасовую беседу насчет поломки ребятами насаждений, а сегодня – снова здорово. Такая въедливая старушенция!..» Поднялся на второй этаж, в буфет, решил пока что пообедать. Доедая гуляш, взглянул в окно. Старуха сидела на скамейке посреди сквера. Сидела, выпрямившись, руки сложив на коленях. Ветер теребил какое-то допотопное украшение на шляпке. «Упрямая. Будет ждать хоть сутки. Беда с этими пенсионерами. – Участковый недовольно отвернул от окна свою румяную щеку. – Ничего не попишешь. Время зря тратить не могу. Надо идти в управление. Хотел завтра, да ладно… Сегодня и схожу». Он захватил портфель и вышел через буфет прямо во двор, где стояли милицейские машины.

Лидия Аркадьевна два раза наведывалась к дежурному, потом пообедала в «Кулинарии» за углом. Обед состоял из булочки и чашки кофе с молоком. Есть не хотелось, но раз пришел обеденный час, значит, надо обязательно подкрепиться чем-нибудь. Во всем нужен порядок.

«Обязательно надо зайти в милицию еще раз, – думала она, допивая у стойки свой кофе, – я ведь по важному вопросу».

В отделении ей ответили, что участковый уехал в управление.

– Тогда, извините, пожалуйста, передайте товарищу Митюкову, что я обязательно зайду завтра: дело очень важное.

Она попрощалась и вышла на улицу. Уже почти стемнело. Ветер слабо шелестел сухими листьями, в синеватом свете уличных фонарей все прохожие казались на одно лицо. Какая-то кошка перебежала через дорогу. У Лидии Аркадьевны тоже был кот, большой, полосатый, да вот пропал полгода назад. Нового кота заводить она боялась. Ведь в случае скоропостижной ее смерти кот останется круглым сиротой. Подумать страшно, что станет с несчастным животным…

Вот и подъезд, знакомая лестница. Лидия Аркадьевна отперла дверь, вошла в комнату и, не раздеваясь, опустилась на стул. Ломило спину, трудно было дышать, а ноги как будто свинцом налились.

Ей вдруг захотелось растянуться на полу и уснуть, непременно уснуть хотя бы на часок. Но она знала – это пройдет, надо только посидеть спокойно, глубоко вдыхая и выдыхая. Так и доктора советуют. Ну вот, уже и полегчало…