Белая ведьма Азеила (СИ)

У двери в выделенную ему и Вейлане комнату он помедлил. Облизал пересохшие от непонятного волнения губы и рывком открыл дверь, почему-то уверенный, что девушку в комнате не обнаружит. Но она была здесь, лежала в кровати, укрытая одеялом, и как будто спала. Хрупкая, нежная, беззащитная и красивая до невозможности. Он и сам не мог бы сказать, как долго простоял так, рассматривая ее и не решаясь нарушить покой девушки. Стоило уйти; но Кларий не сумел отказать себе в удовольствии провести рядом с ней ночь. Скинув верхнюю одежду, он лег рядом с ней, страстно желая и не решаясь ее обнять.

А затем решительно притянул к себе мягкое податливое тело спящей девушки. Одновременно знакомое и непривычное ощущение — в его объятиях побывало множество женщин, но ни одна не вписывалась в них так удобно. Острое желание охватило юношу — и в тот же миг будто мириады острых игл вонзились в его тело, причиняя нестерпимую боль. Проклятие ведьмы вступило в силу, наказывая покусившегося на неприкосновенное; но Кларий не хотел отпускать ее, даже несмотря на боль. Стиснув зубы, он лишь крепче прижал к себе Вейлану, запоминая ощущение ее тела.

Потому что другого шанса у него не будет.

Боль росла, ширилась, захватив практически все его существо, но упрямый юноша отчаянно сопротивлялся ей, даже зная, что победить ведьмино проклятие невозможно. И вдруг девушка в его руках извернулась — так, что их лица оказались близко-близко. Улыбнулась — и поцеловала. Тепло ее губ стало последним, что почувствовал Кларий, прежде чем потерять сознание.

9

Просыпаться в чьих-то объятиях оказалось удивительно. И Вейлана не сдержала улыбки, подумав, что скоро это станет для нее обычным делом. Так поразительно, осознавать, что и у нее есть шанс на счастье. Невольно девушка поерзала в кольце чужих рук и, расслабившись, привалилась к широкой груди Клария. С удивлением обнаружила, что ей очень удобно лежать вот так, в его объятиях, чувствуя слабое биение сердца и греясь теплом чужого тела. А затем расслышала слабый стон и торопливо выпуталась из его рук.

Оглянулась, садясь в постели — Кларий не спал. Смотрел на нее непроницаемым взглядом, на лице — едва заметная гримаса боли. Но спустя мгновение он опять потянулся к ней.

— Доброе утро, — улыбнулась она, отодвигаясь еще дальше.

— Доброе, — согласился он и придвинулся.

— Сэр Кларий, вам ведь будет больно, — мягко отстранилась она от его объятий.

— А ты-то откуда знаешь? Тебе что, тоже больно? — осведомился он чуть насмешливо.

— Нет. Но бывало и такое, что я и сама желала чужих объятий, — коротко вздохнула девушка.

Кларий нахмурился при этих словах, явно недовольный:

— Хорошо, что ты проклята.

— Вы ведь не думаете так, — невольно улыбнулась она.

— В данный момент — думаю, — сердито возразил юноша и недовольно добавил: — Вейлана, мы провели вместе ночь, а ты по-прежнему мне выкаешь.

Вейлана не удержалась от смешка:

— Не обольщайтесь. Мы вовсе не провели вместе ночь. Просто спали в одной кровати, как до этого — в одном экипаже. Нет никаких причин менять мое к вам обращение.

— Моей просьбы недостаточно?

— Вы никогда меня об этом не просили, — мягко улыбнулась девушка.

— Но ведь ты меня поцеловала, — напомнил он. — Этого тоже недостаточно?

— Я не хотела, чтобы вы зря страдали, — Вейлана совершенно некстати вспомнила тепло его губ. — Отвернитесь, мне надо одеться.

Кларий вперил в нее долгий, все столь же непроницаемый взгляд, так что она усомнилась, прислушается ли он к ней.

— И почему я всегда выполняю твои просьбы, — юноша усмехнулся и рывком сел, отворачиваясь.

Торопливо Вейлана выбралась из постели и, с подозрением поглядывая на него, оделась. И вдруг поймала себя на том, что не просто следит, как бы он не обернулся, а разглядывает его спину. Широкие плечи, обтянутые гладкой кожей мышцы, ровный загар человека, много времени проводящего на свежем воздухе. Полуголым? Тренируется, должно быть…

— Сэр Кларий, у вас есть шрамы?

Этот вопрос вырвался сам собой, Вейлана не хотела его задавать. Кларий обернулся, удивленный, и вот так, в полуобороте, без извечной своей насмешки и высокомерия, показался Вейлане особенно красивым. Сердце кольнула жалость, что столь совершенная внешность досталась поистине чудовищному существу. Но сейчас Кларий не выглядел чудовищем.

— Почему это вдруг тебя заинтересовало?

— Не знаю, — честно призналась она, чуть подумала и улыбнулась немного смущенно: — Я полагала, у каждого воина имеются шрамы. Но на вашей коже не увидела ни одного.

— Нет такого противника, который мог бы достать меня, — самодовольно усмехнулся Кларий. — И раны не оставляют следов на моем теле. У меня нет шрамов. Хочешь убедиться?

— Нет! — торопливо открестилась Вейлана, смущенно отводя взгляд. — Пойду, пожалуй… уточню насчет завтрака…